Малышка уже крутилась возле розовой коробки, перевязанной широкой лентой с большим завязанным бантом. Банальность, но как многие девочки, Катюшка любит розовое. Ребенок смотрит на меня:

— Нужно открыть!

Она в нетерпении. Кажется, еще немного — и она сама раздербанит упаковку. Я покосилась на огромную корзину с розами.

— Тебе цветы не нужны для фотосессии или кому-нибудь на подарок? — спросила Антона. — Или, может, в цветочный магазин под нами отнесешь?

Конечно, лучше было бы их просто выкинуть, но я слишком рациональна для этого. Другое дело — подарки ребенку. На это Павел имеет полное право, и мне придется к этому привыкать.

Пока Антон относил цветы, ребенок растормошил подарочную бумагу. Под ней оказалась детская барабанная установка. Она ничем не отличалась от взрослой, кроме размеров. Я поняла, мне скоро доведется проверить правдивость поговорки: хочешь отомстить соседям — подари ребенку барабан.

Впрочем, барабанная установка, это гораздо интереснее. Катюшка пришла в полный восторг, а когда мы с Антоном ее установили, естественно принялась играть. Надо заметить, у нее неплохо получалось. Возможно, это гены. Павел в молодости увлекался музыкой, и хотя его родители считали это глупостью, это не помешало ему одно время выступать с группой. В следующей коробке оказалась детская электрогитара.

Катюшка радовалась подаркам, и спросила, кто ей это все подарил. Похоже, самое время рассказать ей о существовании отца.

***

А вот на следующий день, меня ждал неприятный сюрприз — у мелкой поднялась температура. Катюшка капризничала и практически не слазила с рук. Ей казалось, если я буду рядом, то ей будет легче.

Как раз тогда и позвонил Павел, чтобы спросить, можно ли ему увидеться с ребенком. Пришлось сообщить ему, что дочь заболела и не в состоянии кого-то видеть. Я приготовилась к тому, что Павел заявит, что я скрываю ребенка, но он просто спросил, нужен ли врач или что-то еще. Он, оказывается, уже нашел отличного педиатра, да и для сдачи анализов к нам приедут сами. Честно говоря, мне хотелось его послать, как то до этого сама справлялась. Тогда он скинул мне контакты врача и посоветовал быть осторожнее, чтобы не заразиться самой. Увы, как в воду глядел.

Проболели мы добрых две недели. До дня, когда было назначено судебное заседание.

Последнее заседание. Новая встреча с Волковым. Сдержанные кивки, мы вновь расселились напротив друг друга, словно по разную сторону баррикад. Все как всегда: проверка явки, отводы, ходатайства... Очень много слов, совсем лишних и ненужных формальностей. Наконец, мы добрались до важного. Самое главное доказательство в нашем деле. Судья читал заключение эксперта, а я задумалась о том, что читала о ДНК экспертизе. Шанс на ошибку все-таки есть. Крохотный, именуемый человеческим фактором. Я чувствовала, как все внутри сжимается в предчувствии, как возрастает напряжение. Судья оглашал процентное соотношение вероятности. Но главное — вывод: Волков Павел Викторович является биологическим отцом Золотниковой Екатерины Дмитриевны. А дальше такое ожидаемое судебное решение и понимание, что теперь моя жизнь навсегда изменилась.

Без разницы, что суд говорит, что есть еще месяц до вступления в законную силу. Время это иллюзия. Это побег от неизбежного.

Павел, похоже, считает также. Волков сразу же подошел ко мне.

— Предлагаю поговорить об этом сегодня вечером.

Павел

Все оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Дико тяжело видеть Олю в объятиях другого, видеть, как она его целует, нежно гладит по руке. И понимать, что я все сам разрушил. Но все же я не видел в ней любви. У них с Антоном было не так, как у нас. Быть может, потому что я не хочу этого видеть? До сих пор хочу верить, что она меня любит. Я отлично знаю, как это: когда любишь, но не можешь простить. Все четыре года я жил с этим — не самое легкое чувство. Пытался строить отношения, но все казалось не тем. Даже девушку искал, похожую на Олю, отлично понимая, что оригинал всегда лучше копии.