Это были самые настоящие хоромы в стиле хайтек. Чем-то напоминали голливудские коттеджи по стилю оформления. Пока я с жадностью осматривалась вокруг, взгляд зацепился за распахнутую дверь, за которой виднелись раковина и часть душевой кабинки.

Коварно усмехнувшись, я повернулась к Дмитрию Петровичу. Шаги были мелкими и направлены в нужную сторону.

— Что же, теперь придется платить, да? — наивно заморгав, я проследила, как мужчина прищурился и оценил меня цепко и жадно. — Что-то настроения нет. Голова болит, ага... А еще Меркурий в соседнем доме, или как там?

Тогда был мой ход. Я быстро стянула верхний топ, натянутый поверх основной юбки платья. Под низом оставалась еще майка и лиф.

— Машунь… — угрожающе прохрипел он, делая шаг вперед.— Не знаю, почему твой Меркурий в соседнем доме. Мой сегодня будет в твоем.

Я вытянула палец вперед и – о чудо! – он послушался. Тогда медленно наклонилась и сорвала юбку, отшвырнув ее в сторону. Дмитрий Петрович сжал кулаки до хруста суставов, и тогда я, окончательно войдя в игру, стянула высокие белые носочки один за другим, предварительно откинув туфли на каблуках в разные стороны.

— Золотце, — прорычал он, совсем как медведь. Даже оскалился! — Ты играешь с огнем.

В тот момент я действительно ощущала себя прыгающей через адское пламя, которое становится выше с каждое секундой, но все равно выдала:

— Максимум – фитиль. Не преувеличивай, медвежонок!

— Гхм! — сорвался с уст мужчины резкий звук, и тогда я поняла, что он больше не остановится, если я попрошу. Из ушей разве что пар не шел!

Быстро скинула майку с лифом, и он удивленно замер. Больше от шока, откровенно пялясь на мою грудь. Это дало пару минут форы, и я за пару шагов юркнула в ванную комнату, запирая ее изнутри на сенсорный замок. Тут-то моих мозгов хватило!

— Самое время для душа! — прокричала ему через дверь. А за ней, что странно, тишина и покой. На Дмитрия Петровича вообще не похоже.

Подождав еще минутку, я даже немного разочарованно потопала в кабинку. По размерам она была больше, чем вся ванная комната в общаге. Полностью обшита мрамором, а створки стеклянные и прозрачные. Включив поток воды с потолка (больше случайно, чем специально), я думала о своем, как вдруг замерла.

Теплые руки обвили мою талию, губы коснулись шеи, медленно скользя вниз по позвоночнику.

— Как?.. — выдохнула я, упираясь ладонями в стену и откидывая голову назад. Прикосновения мужчины отзывались по телу пьянящей негой и пронизывающим насквозь возбуждением.

— Ты ее не закрыла, гений мой, — шепнул он, и от его дыхания кожа покрылась мурашками.

— Но, — когда его руки совсем не двояко опустились на мою попку, во рту мгновенно пересохло. И даже вода, льющаяся на лицо нескончаемым потоком, не увлажняла губы. — Я там что-то нажала…

— Ты попросила свежие полотенца, — удивил меня мужчина, внезапно пройдясь ладонями между складок. Упираясь пальцами в кафель, я неосознанно поднялась на носочки, вжимаясь пятой точкой в его абсолютно голый пах. — Просьба выполнена, госпожа.

— Ты принес полотенца? — мысли путались, речь становилась бессвязной. Его пальцы все агрессивнее скользили по клитору, а я все чаще елозила по его члену, упирающемуся мне в стратегическое место. Он был полностью готов, но мужчина медлил. Как обычно, пытаясь довести меня до предела.

— Я принес себя, пчелка, — рыкнул он, внезапно подняв меня за бедра и насадил на себя. Я глухо застонала от ощущения, как мужчина растягивает меня изнутри, наполняет собой. — Вытрешься мной.

Его член входил в меня резко, грубо, жестко. Даже сквозь шуршание воды слышались звонкие хлопки и мои оглушающие стоны.