В голову проникает осознание того, что ситуация повторяется. Опять, оказавшись в смертельной опасности, Варламов первым делом, думает обо мне. В ту же секунду, как брюнет достал оружие, Евгений Сергеевич оттолкнул меня, тем самым скрывая из поля зрения всех, кто находился на кухне.

Понимание этого неожиданно греет душу, проникаюсь благодарностью к этому Чудовищу, несмотря на то, что по его же вине я каждый раз подвергаюсь угрозе.

Не обращая внимания на мой ответ, мужчина не пытается помочь мне встать, а подхватывает на руки. По инерции цепляюсь руками за его шею. Тело тяжелое и я плохо соображаю. Успеваю увидеть, как Костя повалил брюнета мордой в пол, попутно что-то ему говоря. Второй амбал ему помогает, хотя вместе они раза в четыре превышают вес брюнета.

Мы проходим мимо и поднимаемся на второй этаж.

Евгений Сергеевич толкает хлипкую дверь в мою спальню и кладет на кровать. Наверное, я выгляжу глупо, и, может быть, я настолько шокирована всем происходящим, что не контролирую сейчас ни тело, ни рассудок… Но я не убираю руки, крепко держусь за его шею, обрамленную вторником черной рубашки.

Просто смотрю на него. Интересно, сколько ему лет? Сорок? Сорок пять? Странно, но, когда я увидела их с Ингой поцелуй, это смотрелось… естественно. А ведь я уверена, что она младше его чуть ли не в два раза. 

Мужчина замешкался, явно удивленный моей тягой к тактильному контакту.

Мягко накрыл мои ладони своими и почти силой отцепил от себя руки.

- Потрогаешь меня в следующий раз. – иронизирует он, старательно отводя от меня глаза.  – Кажется, ты головой ударилась. Я вызову врача.

Встает с кровати, а я задумчиво смотрю ему в след.

- Евгений Сергеевич… - окликаю мужчину у самой двери.

Он нехотя оборачивается.

- Вы очень во многом ошибаетесь… По поводу меня. Я не изменяла Денису. Поговорите с Ингой. Я застала ее в постели Вашего сына перед самой свадьбой. Мне незачем врать. А еще, я рада, что… - надтреснутый голос задребезжал. – Извините меня за те слова… В больнице. Я не жалею, что помогла Вам. Я бы не хотела, чтобы Вас не стало.

Легкая полуулыбка коснулась его губ. Но сейчас это не жесткая ухмылка, которую я так привыкла видеть. Она другая. Немного грустная, но добрая.

- Ты слишком много не знаешь, девочка. – его голос сочится грустью, и в этот момент мне становится его по-настоящему жаль. Есть что-то, что его действительно тревожит.

- Чего я не знаю? – на выдохе произношу я и замираю, ожидая ответа.

Кажется, он должен сказать что-то поистине важное. Но Варламов мешкает. Тянет, будто обдумывая, стоит ли мне рассказывать.

Облизываю пересохшие губы. Устремляю на него прямой бескорыстный взгляд. Ну же, расскажи мне… - мысленно прошу я мужчину.

- Денис. – Евгений Сергеевич отводит глаза в сторону. – Он погиб, отчасти из-за тебя.

В спальне повисает гнетущая тишина. Я поднимаюсь, и оперевшись спиной об изголовье, сажусь на кровати. Что это значит? Что он имеет в виду?

Непонимающе сморю на мужчину, ожидая ответа.

В его взгляде отчетливо видны признаки сожаления. Кажется, он вовсе не горит желанием мне что-либо объяснять, и уже корит себя за спонтанные слова.

Мужчина тяжело вздыхает и отводит взгляд в сторону.

Отворачивается к двери, и я понимаю, что ответа мне не добиться. Но сухой голос разрезает тишину комнаты:

- В тот вечер, когда сын разбился, он ехал к тебе. Сел пьяный за руль. Торопился. Хотел тебя вернуть… наверное. 

Мои руки холодеют, а перед глазами отчетливо вырисовываются кадры не трезвого парня за рулем дорогого мерседеса. Да, с алкоголем он был на «ты». Я не раз видела его пьяным. Водил он хорошо, но даже после стакана коньяка вызывал водителя, а не садился за руль сам. Что случилось в тот вечер? Почему он изменил собственным принципам? И… что было бы, ответь я на его звонок хотя бы раз…? Чувство вины душит горло, я сверлю спину мужчины отчаянным взглядом.