Имущество моего отца раскидано по всему краю. Это и отели, и рестораны, и агентства недвижимости. Сюда же строительные компании. Было еще несколько направлений, которые лучше не произносить вслух. Но все те дела он закрыл во время своей болезни.

Мне кажется, он любил меня. Своей, странной, порой жестокой любовью. Он не думал, как будет хорошо именно для меня. Решал сам. Но он защищал меня от грязной стороны своей жизни. Хотел, чтобы у меня все было по-другому. Я не оправдываю все остальные его поступки. Просто как факт.

В чем мы схожи, так это в предпринимательской жилке. Я не из тех, кто хотел бы стать специалистом в какой-то области. Никогда не мечтал о конкретной профессии. Мне нравится заниматься бизнесом. Давать рабочие места людям и оказывать услуги, которыми потребитель остается доволен. Мне по вкусу этот мир - порой рисковый, но дающий простор для действий.

Так что прямо после аэропорта объезжаю несколько отелей, строительных площадок. Потом еду перекусить в свой ресторан. И снова радуюсь, что не поддался порыву все продать и сделать себе пассивный доход. А то и вообще от всего отказаться.

Хм, кто знает, может, отец устроил мне наследников именно для этого? Чтобы я не пустил все с молотка и не свалил куда подальше?

В голову Баграта Цкаева теперь не залезть. Но можно попытаться заглянуть в мысли его лучшего друга. Узнав, что я в городе, Роман Амирович сразу приглашает меня на ужин.

Четырехэтажный особняк Хидиевых находится на второй линии от моря. В спокойном месте, огороженном большой личной территорией. Дом огромный, и в нем всегда много людей - родители и дети Романа с супругой, внуки, другие родственники, друзья. Конечно же, дом наводнен прислугой.

Мой отец не уступал другу по денежному состоянию. Но жил более закрыто и уединенно.

Его дом-замок я, к слову, продал сразу и без всякого сожаления. А все деньги от продажи отдал на оборудование в городской диагностический центр.

Так что теперь остановился в отеле, неподалеку от района, где живет Роман Амирович. Принял душ, переоделся из спортивных шмоток в темные брюки и рубашку. А после отправился в дом друга семьи.

Кажется, здороваться со мной вышли все обитатели. И все желали обнять меня, расцеловать, выразить сожаление о потере папы. Признаться, за полгода в столице я отвык от такого душевного общения. Но вытерпел его с благодарностью.

- Ну все, хватит вам. Давайте предложим гостю попить с дороги! - меня спасает хозяин дома. - Давид, присаживайся.

Не надеюсь на откровенный разговор прямо за ужином. Там точно будет куча людей. Дождусь окончания и напрошусь к Роману Амировичу в кабинет.

Настраиваюсь пока на расслабленное времяпровождение и на вкусный ужин. В этом доме всегда много отличной еды. Я успел проголодаться, пока мотался по объектам.

- Не нужно напитков, - улыбаюсь, садясь на длинный диван, - подожду стола.

Роман кивает, его кустистые усы приподнимаются в улыбке. Они черные, а в остальном он абсолютно седой. Причем сохранил густую шевелюру, которую отпускает до плеч и собирает сзади в хвост. Волосы и суховатая подтянутая фигура делают его моложе своих лет. А еще одежда. Например, сейчас на нем темные джинсы и футболка из молодежной коллекции бренда люкс.

Мира похожа на отца. Тоже никогда не полнела и смотрелась моложе. Думаю про это, поднимаю голову и… вижу ее!

- Добро пожаловать, Цкаев, - бывшая приподнимает уголки губ.

Она и сейчас выглядит максимум на тридцать, хоть мы ровесники. Вытянутая фигурка с длинными ногами и плоским животом. Мира любит подчеркивать ее облегающими платьями. Например, как сегодняшнее из серого трикотажа. Русые волосы ниже плеч - смесь папы-брюнета и матери – натуральной блондинки. На лице ни грамма макияжа, только тушь на опахалах из ресниц. У Миры большие серые глаза, в которые я когда-то влюбился.