— Глупая байка. Наш слух так же зауряден, как и человеческий. Обоняние, может, чуть получше, но с оборотнями не тягаться.

— А когда зубы вытаскивать?

— В боевой ипостаси все чувства обостряются, а жажда многократно усиливается, — признал Марсель неохотно. Ему не нравилось ассоциировать себя с вампирами старой эры, охотившимися по ночам на людей и животных. — Но опять-таки, не думаю, что наши органы чувств способны составить достойную конкуренцию вашим.

— Поняла. — Она кивнула и остановилась посреди улицы, чтобы задрать голову и посмотреть на дом. — На этаж восемь квартир. Двадцать первый квартира должен быть на третий этаж. Но какой окно?

— Только не говори мне…

— Да, — перебила его несносная зараза, этот ходячий источник головной боли для всего особого отдела. Присела на корточки и принялась быстро расшнуровывать кроссовки. — Я полезть смотреть в окно.

— Нам сказали лишь проверить. Забыла? Никаких взломов и проникновений.

— Я смотреть! Детектив Грос не запрещать смотреть!

— Вот же первородная тьма… Безнадёжно, ты везде найдёшь лазейку! — У Марселя, кажется, даже нижнее веко задёргалось из-за усилий, приложенных к тому, чтобы не обматерить её. — Просто поразительно изворотливый ум там, где…

— Это да! — Валери запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх с озорной улыбкой. Первой открытой улыбкой, адресованной ему, а не кому-то другому. Её простоватое лицо с широким вздёрнутым носом и круглыми глазами, как у полярной совы, неожиданно сделалось миленьким. — Бабушка говорить, я её гордость!

— Не хочу тебя расстраивать, но так говорит каждая вторая бабушка, — проворчал он, отворачиваясь и параллельно пытаясь разобраться в причине своей неадекватной реакции на обычное лицо, что сопровождалась резкой сменой эмоционального фона.

Пусть и не совсем дурнушка, но до красавицы явно недотягивала. А скверный характер давал пожизненную гарантию, что о существовании личной жизни она будет знать исключительно по сторонним рассказам. С чего вдруг она ему показалась милой? Эти животные распыляют какие-то феромоны, когда улыбаются?

— Бабушка Дэнта — особенный бабушка, — не согласилась Валери, вставая с корточек, будучи уже босой. Протянула ему свою обувь, в которую засунула носки, и нетерпеливо тряхнула рукой. Пришлось перебороть брезгливость и взять кончиками пальцев кроссовки за язычки. — Всё. Я пошла. Ты иди дверь.

Она разбежалась, оттолкнулась ногой от стены и высоко подпрыгнула, благодаря чему смогла достать до ограждения балкона из изящно гнутых металлических прутьев. Подтянулась без малейшего видимого со стороны усилия и спокойно залезла в чужую собственность. Вот и первое проникновение на их счету. Затем эта безбашенная, но удачливая акробатка встала на бортик перил и прыгнула в сторону незастеклённого балкона, расположенного на третьем этаже. В её ногах таилась взрывная толчковая сила, поэтому она легко преодолела несколько метров по диагонали и вцепилась пальцами в каменное основание пола конечной точки назначения.

За что именно Валери держалась, когда карабкалась вдоль стены по узкому парапету, заглядывая поочерёдно в каждое окно, Марсель не совсем понимал. Кирпичная стена выглядела слишком гладкой, чтобы можно было найти, за что ухватиться. Ещё одна особенность оборотней, о которой он не знал? Или уникальная фишка его личного чудовища?

Она внезапно замерла. Вскинула руку и кому-то энергично помахала. Мгновение, и тучный мужчина распахнул оконную дверцу с единственным намерением — грозно рявкнуть на неё: