— Эти две девушки мои сегодняшние ставки. Они достались мне в качестве оплаты огромного долга, поэтому у каждого из вас будет возможность заполучить этих красоток себе.

Хера с два!

Карим уже знал, что заберет эту девушку себе. И ее непутевую сестрицу тоже. Он как-то не додумался раньше пробить ее братца. Закончил с ним дела на этапе договора о том, что долг отработает его сестра. Забыл о существовании Алексея почти сразу. Не такой уж там и большой долг. А вот девушка ему пришлась по душе. Оттянулся. Отдохнул, так сказать, душой.

Значит, Романов был должен не только ему. И судя по тому, что Савва решил продать сразу обеих, ему были должны крупную сумму денег. Игра — неплохой способ их окупить. Странный он, конечно. Тоже любит девок. Был бы на его месте — Таю себе оставил. А этот — отдает. Впрочем, оставь он ее себе, Карим выгрыз бы девушку любой ценой. Зацепила.

Он баб делить не привык, а эта, вроде как, была его. Отрицала, отказывалась, но была его. Он это в ее взгляде увидел сегодня. Что если поможет — она больше не будет сопротивляться.

***

Она и не сопротивлялась, отвечала ему на ласки отзывчиво, приоткрывала свой пухлый рот, чтобы он мог впиться в него губами и целовала его в ответ. Отдавалась полностью. И не просто потому, что он ее забрал вместе с сестрой, а потому что тоже хотела.

Он протянул между ними руку, коснулся мягкой ткани трусиков, провел по ним пальцами, чувствуя влагу. Тая его хотела. Текла. Проникнул дальше, под кружево, отодвинув его чуть в сторону. Пальцы заскользили по влаге, прошлись по клитору, толкнулись внутрь.

Она застонала. Ухватилась руками за его плечи.

Впилась своими нежными пальчиками в его рубашку, сжала их, и снова издала протяжный стон. Да, блять, как же охуительно она стонет. Так, что член в штанах дергается от одних мыслей, как он будет ее трахать. Брать. 

Однако, Карим не торопился. Ждал чего-то, растягивал удовольствие. Ему нравилось смотреть, как она дрожит. И жутко льстило то, что он у нее первый. Она с ним познает все прелести секса, учится изучать свое тело, знает, где и как ей хорошо. Странно было, что он думал о ее удовольствии, а не только о своем.

Член давит до боли, но он хотел, чтобы она получила удовольствие, чтобы ни о чем не думала, пока с ним будет трахаться. Чтобы только ноги раздвигала и стонала. Непременно под ним. Не будет у нее никого другого, пока он не наиграется. Пока она ему не надоест. Он ей все что угодно пообещает, надо будет поухаживать — попробует. Не его это, но если ей нужно — почему нет? Заключат бартер. Она ему себя податливую, он ей то, чего она хочет.

Где-то в глубине души Карим знал, что она если и согласится, то не сразу. Или от безысходности. Чтобы не попасть снова к таким, как Савва. С другой стороны — какая разница, какова причина согласия, главное ведь, что у него будет возможность ее трахать.

Тая застонала. Выдохнула прямо ему в губы и сама потянулась за поцелуем. Коснулась робко его губ, а затем, осмелев, набросилась точно так же, как он на нее несколькими минутами ранее. Темпераментная. Горячая. Настоящая львица. Кошка. Да, вот! Кошка. Мягкая, нежная и податливая, но с коготками, может и исцарапать, если ее пнуть, а не приласкать.

Пинать ее Карим не собирался. Бить женщин не в его стиле. Такого он позволить себе не мог. С ними он был может и не предельно нежным, но старался. А уж с его кошкой и подавно. Ее он ласкать будет. До стонов, криков и вот такого проявления энтузиазма, как сейчас.

Раздел ее быстро, стащил трусы, развел ноги шире и, справившись со своей пряжкой ремня, вошел одни толчком, ратягивая удовольствие. Карим входил в нее медленно, до упор, вгонял член на всю длину, чувствуя, как она сжимает его там, внутри.