- Мои глаза видят то же самое. – Растерянно произнесла я.

- Я всегда знал, что ты у меня умница и красавица! – Батюшка вскочил на ноги и выхватил у меня письмо. – А теперь я в этом окончательно уверился. Ты непременно едешь на отбор и всех там сразишь наповал!

- Там будет много претенденток, покраше меня. – Скептически заметила я, не решаясь вновь завладеть письмом, которое я не успела дочитать.

- Тебе не впервой выигрывать битвы. – Отмахнулся воодушевленный батюшка и опять уставился в письмо, так крепко сжав его в руках, что они задрожали.

Я не стала напоминать, что никаких таких особенных битв я не выигрывала.

- Так-так-так, - принялся фантазировать батюшка, - тебя будет сопровождать Лушка. Надо подготовить наряды, достойные того, чтобы ты в них блистала во дворце. Остановим плановую работу в мастерских, пусть шьют только на тебя. Что там нынче модно в этом сезоне? Выписать модистку из столицы? Шляпки, перчатки, все, что нужно, чтобы достойно вывезти девушку в свет. Жаль, что у тебя не такое уж блестящее образование, но ты умненькая, так что главное — это увлечь Государя. Всякие там песни и танцы, в этом ты, наверняка, не сильна. Эх, знать бы раньше, выписал бы тебе учителей. Но сейчас мы уже навряд ли успеем. Я планировал вывезти тебя в свет осенью. Как закончится сенокос. А сейчас придется готовиться наспех.

- Может быть, тогда мне вовсе не ехать? Что я там буду делать среди других претенденток? Тем более я…

- Глупости! Даже думать не смей! Если Государь позвал тебя, значит разглядел твою чудесную душу и добрый нрав. Который нам надо только достойно обрамить…

- Навряд ли Государь лично подписывал приглашения. Скорее всего дал задание, а подчиненные все перепутали, как обычно.

Я попыталась достучаться до батюшкиного разума, но сейчас он был не готов мыслить разумно. Он принялся ходить по кабинету, размахивая злосчастным письмом.

- Так. Тебе надо увлечь его. По слухам, он любит борзых. Расскажи ему о них. Сейчас же идем на псарню. К черту шляпки. Шляпок там будет полный дворец. Мы зайдем с козырей!

Я не посмела возразить. Запахнула халат потуже и уныло поплелась следом.

На улице оказалось прохладно. А если совсем честно, то холодно. Домашние тонкие туфельки не были предназначены для прогулок по мощеным дорожкам сада, а халат не слишком грел. Батюшка же был согрет мыслью участия в Государевом отборе (и чем черт не шутит, победой) и не желал слушать никаких возражений. Я переставляла ноги, стараясь примериться к его широкому шагу и думала, что в моей комнате мягкая и теплая постель, а до рассвета осталось не так уж много времени.

Впрочем, нынче я могла спать хоть до обеда.

На псарне было теплее за счет сарая, в котором не гулял ветер. Щели были законопачены, солома постелена свежая, а псы в целом упруги и игривы. 

- Вот здесь я держу породистых сук. Смотри какая стать. А черепная коробка? Эту породу мы выводили десятилетиями. Она может без устали бежать, а после загнать зверя. Звонкий лай, мощные лапы, но не утяжеленный костяк, что еще надо для доброй охоты?

- Ружье? – Прошептала я себе под нос, но, когда батюшка обернулся изобразила дочернее почтение со всем чаянием. Тот вроде бы поверил и принялся расхваливать новую собаку, вертя ее во все стороны и поднимая уши. Собака радовалась и лизалась. Даже мне досталось немного слюней.

- Взгляни сюда…

И тут меня посетила мысль:

- Батюшка, а какое нынче число?

- Шестое брезня, кажется. – Батюшка отпустил очередную суку и призадумался.

- Позвольте еще раз письмо полюбопытствовать?