- Я не хочу! – кричал Государь. – Я волнуюсь!

- Самое время отвлечься от того, что вы все равно не можете изменить, - ворковала девица. – Не хотите эклеры, оцените это вино. Это мой батюшка делает. У нас большое подворье и не так давно он увлекся виноградом. Здесь весьма прохладный климат, виноград плохо родится, но тем ценнее вино, которое у него получается.

- Кислятина, - скривился Государь.

- Я прикажу подать вам другое…

- Ай, оставь, до вина ли нам нынче, ведь мы все скоро умрем. И я умру такой красивый и во цвете лет. И неженатый, - Государь всхлипнул. – А я так хотел деток…

- Ой, да Боже правый, - махнула рукой Евдокия. – Будут у вас еще детки. И жена будет. Уже завтра утром от этих заговорщиков и следов не останется. Я вот не люблю эту выскочку Потапову, но должна признать, что она справится. Хотите расскажу про нашу с ней первую встречу?

- Вот еще, - отмахнулся Василий. – Не желаю слушать про эту девицу. Расскажи лучше про меня. Я красивый?

- Очень, - проворковала Евдокия, - я как увидела вас на портрете, так сразу же голову от любви и потеряла.

И Евдокия припала к губам Государевым. Вначале он пытался что-то мычать сквозь поцелуй, но после увлекся и перестал сопротивляться.

А девушка не теряла времени даром, и, вцепившись в Василия, потащила его обратно в башню. Тот несколько осоловел и шел за ней как послушный бычок.

Дальше я не прислушивалась, но, успокоенная, в том, что Государь временно в безопасности и под присмотром, вновь повернувшись к бойницам и пытаясь рассмотреть хоть что-то сквозь ночную темноту.

Я прошептала наговор ночного зрения. Не сказать, что он сильно помогал, но казалось, что позволял лучше видеть. Или же я так думала, потому что хотела так думать.

- Хотите, я наколдую вам настоящее ночное зрение? – спросил Павлуша, который после защитных плетений стал относиться ко мне с большим вниманием.

- Конечно! – воскликнула я.

- У него есть побочные действия, - честно предупредил маг. – Но не сразу. Обычно это потеря обоняния и головокружения.

- Сразу? – попыталась я оценить насколько это мне поможет.

- Нет. Откат будет на вторые сутки. Все может пройти в легкой форме. Или вовсе не будет никаких последствий. Все зависит от резервов организма. Я могу еще наложить легкий доспех. Он не сделает неуязвимой, так что в гущу боя я бы не рекомендовал соваться.

- Очень надеюсь, что гущи боя и не будет.

Павлуша вздохнул и ничего не ответил.

Я согласилась, и маг опутал меня сетью заклинаний.

Грянул третий взрыв.

- Начинается, - прошептала я и почувствовала знакомое чувство в животе. У меня всегда перед боем тянет живот, и я уже привыкла. Слышала, что кто-то начинает хотеть в туалет, а кто-то наоборот принимается смеяться или нервно есть. Хотя есть перед боем не рекомендуют.

Я прищурилась. Но на нас все еще не нападали.

- Почему они медлят? – прошептала я.

- Защита дворца все еще держится, - ответил Павлуша, с легким прищуром рассматривая что-то в небе. – Удивительно. Я бы уверен, что она лопнет уже после первого, максимум, второго взрыва.

А после четвертого взрыва защита все же рухнула.

Воздух сотрясла мощная сирена, от звуков которой я поморщилась.

А когда она смолкла, наступила зловещая тишина.

- Когда прибудет подмога? -  спросил Павлуша, разминая руки специальным комплексом упражнений.

Я вздохнула и ответила:

- Мы отправили гонца сразу же. Еще после первого взрыва. Не считая магического вестника, которого могут перехватить.

- Гонца тоже могут.

- Да, но это увеличивает наши шансы. Думаю, гонец уже добрался до ближайшей войсковой части. Но армия – машина неповоротливая.