И вот, мы стоим в фойе во время антракта. Элиза ненавязчиво указывает то на одного вельхора, то на другого, тихим шёпотом поясняя, кто он и в каких отношениях с Катрионой. И тут, откуда-то сбоку, раздаётся знакомый до боли голос, от звуков которого просыпаются пресловутые бабочки в моём многострадальном животе:

— Миледи, какой приятный сюрприз!

Соблюдая приличия, оборачиваюсь, и тут же тону в глубине этих неестественно бирюзовых глаз.

Надо ж такому случиться! Только сейчас я вспомнила о присланном накануне приглашении в театр, на которое я, как и на все прочие послания Славиэля просто-напросто взглянула и отбросила в сторону. И вот мы здесь, и он смотрит с укоризной и потаённой обидой. Не-е-ет, мне это всего лишь кажется. На что ему такая, как я? Настоящая Катриона могла его заинтересовать, но я? Хотя… Он ведь всего лишь маркиз… Я герцогиня… Надо бы уточнить как тут переходят титулы. Мой муж по умолчанию станет герцогом? Если так, то его интерес хоть чем-то обоснован. В противном же случае… Даже думать не хочется о том, что этот смазливый и неимоверно привлекательный мужчина может оказаться таким подлецом. Хотя, скорее всего именно так всё и обстоит. Для самцов ведь список побед важнее всего, это часть их природы.

После этого мимолётного разговора я два дня витала в облаках, нет-нет да вспоминая минувшую встречу. Раскаивалась за то, что столь вероломно не приняла приглашение. Пыталась обелить Славиэля в собственных глазах, но жизненный опыт кричал: «Держись от него подальше!»

Наверное, я страдала бы и дальше, но в один из дней я обратила внимание на то, что Элиза подозрительно нервничает. Девушка постоянно сбивалась с мысли, когда о чём-то говорила, у неё всё буквально сыпалась из рук.

— Что-то случилось? — не выдержав, спросила я.

— А-а? — рассеянно взглянув на меня, отозвалась она и внезапно покраснела. — П-прости… — смущённо промямлила она и, словно оправдываясь, добавила: — Просто наступают такие дни.

Хм… Ну да, мы ещё не настолько близки, чтобы обсуждать столь интимные темы. Вот кстати, об «этих» днях. Если бы я не знала, что не веду половую жизнь, было бы впору заволноваться — не беременна ли? Ведь я тут уже три с половиной недели, а это, считай, без малого месяц и никаких признаков регулярных женских недомоганий не ощущается. Обычно у меня за неделю до прихода этих самых дней начинает побаливать грудь, слегка потягивает низ живота, а сейчас — ничего.

— Ясно, — буркнула я, искренне не понимая, зачем же так нервничать?

— Ой, да ты, наверное, не знаешь! — воскликнула Элизия, резанув по нервам до боли знакомыми интонациями. — Сегодня ведь первый день полнолуния!

Вот оно что! А я-то совсем о другом подумала. «Первый», а сколько же их вообще? Как-то прежде не интересовалась, да и тут всё может быть иначе. Подмывало спросить, что же жуткого в этом дне, вернее, ночи, но девушка пояснила сама:

— В это время сменяется ипостась и если случится вязка, то велик шанс принести приплод. Женоэль настроен весьма решительно, а я… Я не уверена, что готова стать матерью…

— Эммм… — только и смогла выдавить я, вспоминая предупреждение Лизы о том, чтобы я не покидала свою комнату в этот период.

Как-то неприятно было ассоциировать себя со словами «вязка» и «приплод». С виду вроде бы люди, пусть и слегка ушастые, а речь словно о собаках. И в тоже время вспомнилась Лизкина просьба — передать Элизии, чтобы та не затягивала с этим вопросом.

— Прости. Конечно же, я об этом не знала. А в обычном виде беременность не наступает?