– Допустим, ты права. Но ведь эти свойства шкатулок широко известны, так что все равно пыточной не избежать, – нахмурилась лисица.

– А вот тут уже возможны варианты, – хмыкнула Лотанари. – Шкатулка подчиняется только тому, на кого она запечатлена. Артефактор, даже тот, который ее создал, ничего из нее вытащить не сможет. Ни материальную информацию, ни информацию колдовского характера.

– Но все будут понимать, что произошло.

– А доказать? В Нерисе, слава отцу и его совету министров, угнетены не только права верующих, но и права мастеров над пытками. И потому, прежде чем приступить к каленому железу, нужно получить для этого основания.

– Хм. А почему высохшие фрукты отдают детям?

– Погремушка – правильно высушенные, они похожи на шарик с ручкой. И звучат красиво. Когда-то к таким «погремушкам» даже пьесы писали. Но в моду не вошло – дороговато будет такой ансамбль собрать.

– Все, я закончила.

Лота встала со стула, сотворила зеркало и тяжело вздохнула. Что ж, эльфийские тряпки ей по-прежнему не идут, но без выбеленных бровей, ресниц и губ она уже не похожа на тупую корову.

– Вообще, когда я гуляла ночью, видела подпоясанных эльфиек, – задумчиво произнесла Лима. – Но что-то мне подсказывает, что это были неправильные эльфийки.

– Надо просто спросить. Потому что если добавить поясок, то я могу полюбить эти многослойные туники.

Быстро подкрасив брови и ресницы, Лотанари повернулась к подруге и широко улыбнулась:

– Немодная я готова к приключениям!

– Ура, – хмыкнула Лима и в несколько пассов создала в волосах принцессы иллюзию нескольких нежно-розовых цветов. – Теперь точно готова.

Спустившись вниз, Лота тут же подошла к Лавандовому эльфу.

– Прошу прощения, риэль Гилрин. Лима видела в городе подпоясанную эльфийку. У вас изменилась мода? Мы еще успеем купить пояс? Или... С вами все в порядке, риэль?

Глядя на пошедшего пятнами эльфа, Лотанари начала судорожно вспоминать все, что ей известно из исцеляющих заклинаний. Но, как назло, на поверхность всплывали лишь всякие глупости – как отогнать икоту, как прочистить дыхательные пути...

"О, может, прочистить ему дыхательные пути? Вдруг он что-то тихонько жевал, когда я его окликнула?"

Но прежде чем Лота успела блеснуть колдовскими познаниями, эльф справился со своим неожиданным приступом и, согнав со щек красные пятна, тихо-тихо что-то сказал.

– Простите, риэль, – подалась вперед Лотанари, – я не расслышала.

– Он сказал, что пояс носят только продажные женщины и только ночью, – повторила вместо эльфа Лима.

Гилрин кивнул и, поклонившись, поспешно отошел в сторону.

– И стоило так смущаться, – проворчала Лота. – Я думала, он прям у нас на глазах дух испустит.

– Зато мы бы точно узнали, превращаются ли эльфы после смерти в деревья, – пожала плечами лисица.

Моргнув, принцесса задумчиво произнесла:

– Не узнали бы: если превращение происходит сразу после смерти, то из половины домов должны торчать деревья. Быть может, они из могилы прорастают?

Лисица пожала плечами и сменила тему:

– Хорошо, что я не тиснула с веревки поясок. Я бы могла, но удобрение мешало.

– Лима, воровать нехорошо, – укорила подругу принцесса и тут же подозрительно прищурилась, – а в тебя точно кинули удобрением? Или ты пробралась в дом?

Лима посмотрела на подругу честными глазами и проникновенно ответила:

– Точно кинули. Сама бы я была куда аккуратней. А к веревке я бы могла приклеить мелкую монетку. Я тот пояс потому и не взяла, что он был откровенно так себе.

Так, болтая, подруги вышли на улицу и ахнули: кто-то снял с кареты иллюзию.