Посмотрим, что мы имеем. Там испуганные девки чуть поодаль жмутся друг к другу, там мужики с алчными и похотливыми глазами, чуть позади от тетки-монобровки стоят двое скучающих парней, чем-то похожих на охрану. Ага. Я – все в том же наряде, печально. Так-так одну девку схватили за локоть и потащили на середину импровизированной сцены, на которой, собственно и мы до сих пор топтались в другом углу.

- Да тихо ты, дай посмотреть, что с ней будут делать, - беззлобно сказала я своей «спасительнице».

Та, на удивление, замолчала и тоже уставилась на несчастную девку. Что девка именно несчастная, я не сомневалась ни секунды.

А произошло дальше следующее – с девушки грубо сорвали грязную тряпицу, по недоразумению называемую платьем, и развернули лицом к зрителям. А под одеждой на девице не было даже самого захудалого бельишка. Ух, дорогая, о бритве ты не слышала, это точно. Мой нос сам по себе брезгливо сморщился.

Мужчины у помоста тут же заулюлюкали и некоторые из них начали отрывисто выкрикивать какие-то слова, поднимая ладонь с растопыренными пальцами над головой. Степенный дядечка в углублении сцены в сером платье наподобие римской тоги держал в руках большой блокнот и фиксировал туда по всей видимости ставки? Записывал кстати красивым длинным пером. Наконец крики в толпе прекратились и осталась лишь одна растопыренная рука. Тогда тот, что с бумагой и пером, торжественно что-то сказал, махнул рукой, и девку увели со сцены. А товарищ с растопыренной ладонью потер руки и с довольной ухмылочкой пошел за девицей.

Мамочки!

Они же тут, кажется, людей продают!

Самое время снова бахнуться в обморок, а лучше сразу в кому.

Нет, сознание в этот раз не покинуло меня, слишком крепкий организм, чтобы отключаться при каждом удобном случае. Но, к сожалению, и мозг не придумал выход из ситуации. Он просто прокручивал раз за разом одну и ту же мысль – здесь продают людей. Нет, не так. Здесь. Продают. Людей! Девушек, если быть точной. Вон, следующую повели.

- Эй, нам пора. Гузель, посмотри, где повозка, - за мой локоток кто-то настойчиво взялся.

- Не трогать! Я имею право на, на адвоката, во! И вообще, я живой человек, а не кукла! Торговля людьми незаконна! – тут же взвизгнула я, оборачиваясь.

- Ага, людьми, возможно, но не иномирским отребьем, - моим собеседником неожиданно оказался один из парней, которых я приняла за охрану.

- Постой, а ты говоришь на моем языке и как ты меня назвал? Иномирским отребьем? Почему иномирским? Иной мир. Я типа в другом мире???

- Типа да, - равнодушно ответил парень.

- Почему я тебя понимаю, а остальные несут какую-то тарабарщину по-прежнему? – я прислушалась к происходящему со сцены, ни слова не понятно, да и предположений о том, что за язык, нет.

Разве что общий вид людей и климат заставляют думать, что я где-то на востоке. Тоже можно сказать, что иной мир. Так я и разбежалась верить в сказку про действительноиной мир.

- У меня универсальный переводчик есть. Все спросила? Гузель долго ждать не будет, может психануть и уехать без тебя.

- Гузель – это та страшная грузная тетка? – идти куда-то с незнакомцем страшновато, тяну время.

- Она самая. Только не вздумай так о ней отозваться при Петре, - парень лениво кивнул в сторону второго охранника позади. – У него нет переводчика, так что считай, что тебе повезло. Гузель – его родная тетка.

- Похожи, бровями.

Что я несу? Стою практически голая неизвестно где и обсуждаю внешность окружающих.

- Есть что-то, - собеседник весело ухмыльнулся, впервые проявив живую эмоцию вместо равнодушия. – Так идешь? А то здесь останешься, тебя эти снова продадут, Гузель уедет на телеге, а я тебя на себе не повезу.