Когда французский сахар потеснил на рынке английский, англичане поняли, что в их интересах ограничить продажу рабов на французские острова, но это можно было сделать только путем ограничения поставки и на собственные. К началу XIX века экономика Англии уже не опиралась на импорт колониальных товаров – сахара-сырца, хлопка, рома и табака. Первая промышленная революция в Англии привела к индустриализации. Новые промышленники могли обойтись без плантаторов и работорговцев. И в начале XIX века Англия запретила перевозить рабов на своих судах и всячески препятствовала использованию судов других стран для работорговли.

Действие новеллы Проспера Мериме «Таманго» (1829) происходит во времена, «когда запретили торговлю неграми, и тем, кто хотел заниматься ею, пришлось не только обманывать бдительность французского таможенного надзора, что было не так уж трудно, но, кроме того, – и это было опаснее – ускользать от английских крейсеров».

Для торговцев «черным деревом» незаменимым становится капитан Леду. «Наручники и цепи, запас которых обычно имеется на невольничьем судне, всегда были у него новейшей системы и тщательно смазывались для предохранения от ржавчины». Но больше всего прославил его бриг «Надежда», вмещавший большое число рабов. Леду сконструировал его сам. «…Междупалубные пространства, узкие, со впалыми стенками, были не выше трех футов четырех дюймов… при такой высоте невольники не слишком большого роста могут сидеть достаточно удобно; а вставать… да зачем им вставать? <…> Прислонясь спиной к внутренней обшивке, негры – сидели двумя параллельными рядами, между которыми оставалось свободное место, на всех других невольничьих судах служившее только для прохода. Леду догадался поместить чернокожих и сюда, уложив их перпендикулярно к сидящим». Можно было втиснуть еще нескольких невольников, но «нельзя же забыть о гуманности» – плавание продолжалось несколько недель.

Мериме не преувеличивает. Из воспоминаний некоего англичанина Уолша, плывшего в 1829 году из Бразилии на британском фрегате, который задержал в южной части Атлантики невольничье судно: рабы «находились между палубами в зарешеченном трюме. Он был так низок и мал, что людям приходилось сидеть тесными рядами между ног друг у друга, так что ни днем, ни ночью они не могли прилечь или даже изменить позу».

«Надежда» Леду благополучно покидает Нант. Инспекторы, добросовестно осматривавшие бриг, не обнаружили шести больших ящиков, наполненных цепями, наручниками и железными палками, и не удивились огромному запасу пресной воды на борту. Когда парусник достиг западного берега Африки, на борт поднялись торговые агенты. Таманго, «прославленный воин и продавец людей», который пригнал к берегу множество невольников и отдал их по низкой цене, уверенный, что доставит еще, как только эту партию раскупят. В обмен на 160 рабов он получил «дешевые ткани, порох, кремни, три бочки водки и пятьдесят кое-как отремонтированных ружей». Шестеро самых слабых рабов отбракованы. Переводчик выменивает их на картонную табакерку, чтобы отпустить на волю, но большой вопрос, выживут ли они: невольники были захвачены в 200 милях от побережья, и до дома далеко.

Сохранилось множество свидетельств того, почем покупались рабы, ибо цены сделок заносились в судовые журналы. Например, в 1676 году корабль «Сара Бонавентура» приобрел 100 мужчин, женщин и детей за английские и индийские хлопчатобумажные ткани, пять мушкетов, 21 брусок железа, 72 ножа, полбочонка пороху и некоторые другие товары. В журнале английского корабля «Артур», отправившегося в 1677 году в Новый Калабар (современное побережье Нигерии), зафиксировано, что цена составила 36 медных брусков за негра и 30 – за негритянку. Из записей в журнале судна «Альбион» узнаем, что в 1699 году за мужчину-раба было уплачено 13 брусков железа, за женщину – десять и два медных кольца.