Прежде чем претендовать на кресло руководителя, дед предлагал Инге Мироновне набраться опыта под началом Ярова, но такой расклад ей был не по душе. Дочь самого хозяина не привыкла довольствоваться вторыми ролями.

Глава семейства был крайне недоволен результатом ее деятельности, тетя же утверждала, что работать с отцом невыносимо, и дело только в этом. После данного горького опыта от управления холдингом Мирон Ефимович свою дочь отстранил. Тогда-то она и решила заняться бизнесом в сфере красоты, а дедушка инвестировал кругленькую сумму в ее салон.

— Давай не будем, Жень, — произносит с легкими угрожающими нотками Инга. — Я хотя бы попробовала свои силы. Тебя же папа к компании на пушечный выстрел не подпускает. И не подпустит никогда, с твоими-то “пристрастиями”, — она натягивает фальшивую улыбку. — Вот, где фиаско.

Тетя Инга при любой возможности старается указать брату на ошибки прошлого. Хотя, как утверждает сам Евгений Миронович, он полностью справился с игровой зависимостью, но доверие отца не вернул по сей день.

Именно поэтому дед хотел видеть своим приемником на посту генерального директора моего папу, который, к великому сожалению главы семейства, его желаний не разделял.

— Я свои проблемы решил, сестра. Оставь пустые комментарии на этот счет, — лукаво щурится он. — Так как дела в твоем салоне, говоришь?

Раскрасневшись до кончиков ушей, Инга Мироновна лишь тихонько хмыкает в ответ. Возвращает внимание к Ярову, снова примеряет маску непринужденности.

— Сергей Петрович, кстати, в эту субботу состоится торжество по случаю юбилея папы. И вы становитесь почетным первым приглашенным, — объявляет она.

— Спасибо. Непременно буду, — кивает Яров.

— Чудно, — расплывается в улыбке тетя. — Эм... Вы не напомните, на какой день у отца назначена встреча с нотариусом? — задумчиво спрашивает она как бы между прочим.

— Вам лучше уточнить у него самого, — Яров отвечает ей прямым решительным взглядом.

— Конечно... — цедит Инга Мироновна.

Недовольство охватывает тетушку, она выдыхает с досадой. В гостиной виснет напряженная пауза, а я чувствую, что пора бы мне удалиться. К тому же я еще не завтракала.

— Прошу прощения, я вас оставлю, — поднимаюсь из кресла, улыбаюсь собравшимся.

Торопливо шагаю в столовую. Пересекаю большую пустую комнату и ступаю в кухню.

Не отрываю повара от дел. Заверяю ее, что вполне справлюсь самостоятельно. Исследую содержимое холодильника, наспех делаю себе бутерброд. Перекусив, решаю немного прогуляться.

Проскальзываю мимо родни, все еще занятой светской беседой с поверенным, выхожу на улицу. Направляюсь к любимым качелям.

Чуть оттолкнувшись от земли, перебираю в голове планы на сегодня. Надо бы настроиться и полистать конспекты... Вот, собственно, и все планы. Вдалеке замечаю Матвея, он неспешно идет вдоль стены особняка, болтая с кем-то по видеосвязи. С завтрашнего дня в школах начинаются занятия, и хотя тетя изначально планировала провести здесь лишь осенние каникулы, как видно, домой они не собираются.

Брат поворачивает за угол и исчезает из поля зрения, а на заднем дворе появляется Лев. Он деловито озирается по сторонам, находит меня глазами. Широким решительным шагом устремляется в мою сторону, и я вдруг ощущаю странное волнение. Быстро заправляю за ухо прядь волос, невольно выпрямляю спину. С притворным любопытством изучаю раскинувшийся по соседству куст кремовых роз.

С каких это пор у меня на него такая реакция? Только подумав об этом, чувствую, как вспыхивают щеки, а Лев тем временем приближается ко мне и останавливается напротив.