Но наши алиби рассыпались в момент. Когда его рука случайно коснулась моей, мы одновременно поспешили открыть мою работу и …

Искры номер один!

Синие!

Они пробивают до позвоночника, но после них нет приятного ощущения ни в паху, ни в щеках, ни в животе. Наоборот, только стыд. Желание, эрекция, покалывание в паху есть, но желание загнано стыдом под гильотину деловых отношений. Похоже, что фантазии и у него случались. А я-то думала, почему я такой тормоз, все мои коллеги уже прошли горнило защиты, и только меня Юрий Маркович под разными предлогами удерживал подле себя.

Сначала я думала, что не способна вести настоящую научную работу. Потом мои статьи недостаточно научно сформулированы. Потом ему посоветовали изменить мою тему, на более популярную и мы совместно выпустили несколько статей, где я писатель, а он научный руководитель, и его имя первое, а моё иногда забывалось. Я и это пропустила, не придавая значения, думая, что у всех так. Хотя признаюсь, над каждой статьёй он тоже очень много работал.

Пауза затянулась. Мы взрослые люди и у меня есть сексуальный опыт. Знаю я этот озабоченно виноватый взгляд.

И тут случилось то, чего я долго ждала.

— Пишите свою брошюру для совета, оставляйте всё как есть, отправим ваши материалы оппонентам. Вывожу вас на защиту, от греха! — и это его «от греха» раскрыло все скрытые мотивы.

— А знаете, я бы с вами переспала, и даже сейчас бы поцеловала вас, но нам нельзя. Интрижка греет, страсть обжигает, но долг заставляет держать разум холодным. Жаль, может, в другой раз.

Неожиданно он засмеялся. Я схватила свою увесистую работу и поспешно выбежала из кабинета, не представляя, как с ним встречаться в следующий раз.

Пробежала в преподавательскую, выхватила у секретаря из принтера чистый лист и скорее записала все свои мысли особенно про: «Интрижка греет, страсть обжигает, но долг заставляет держать разум холодным. Жаль, может, в другой раз». Почему-то она мне показалась особенно красивой. Мимо меня ходили люди, думая, что я записываю умные мысли после часовой встречи с научным руководителем.

А у меня ложился текст интриги с профессором, от которого каждый раз только синие искры. И они как необузданная зависимость. Если нельзя, то всегда очень хочется. И я же чувствую, что и у него эти чувства есть. Это не любовь, что-то другое. Геронтофобия* с его стороны? Может, и так.

Или!

Тут я подняла глаза от своего «конспекта» и снова увидела его. Декан редкий гость в преподавательской, но он таки пришёл за мной.

— Виктория, Вика! Вы опять потерялись. Вернитесь в кабинет с работой. Мне тут снова пришла в голову мысль, надо поправить перед окончательной сборкой материалов на чистовую печать и переплётом.

— В голову? Мысль? На чистовую? — пробормотала я.

Пожилая профессорша, совместитель с другой кафедры засмеялась:

— Ну, эта хоть ходит и говорит, перед защитой! Мои вообще поглупели, отключились от усталости! Поздравляю, милочка, на защиту идёте?

— Идёт, если дойдёт, и не потеряется где-то! — громко ответил за меня Коршун. Я подошла, и он взял меня под руку, молча повёл в кабинет.

Геронтофобия* - страх старения.

3. Глава 2. Ты моё открытие

Закрыл дверь на ключ и то, что думала о моей руке, обхватившей его шею, я вдруг сделала. Притянув его лицо, почти силой. Впечаталась в его губы, и мой язык беззастенчиво проник в его рот, пропитанный мятной свежестью жвачки.

Он ответил, я всё ещё держу папку с работой, и она ужасно тяжёлая. И это меня спасло от нелепого действа с его ширинкой.

Фантазии выбили меня из реальности, а теперь и его. Но ненадолго. Руководитель вдруг отстранил меня, внимательно посмотрел, будь у него врачебный фонарик, он бы посветил мне в глаза. Но обошёлся взглядом.