А сделано было немало – как в самой Югороссии, так и вне ее. Например, приглашенному на должность министра народного просвещения Илье Николаевичу Ульянову уже удалось создать в Константинополе и других городах и поселках Югороссии сеть начальных и средних школ, которые должны были стать основой системы всеобщего среднего образования. Жуткую смесь из греков, турок и болгар, покрытую тонкой пленкой русских (как пришедших из будущего, так и приехавших из матушки-России) надо было как можно быстрее превратить в просто югороссов, и школе в этом важном деле, по замыслу канцлера Тамбовцева, отводилось особое значение.

Для этого еще осенью прошлого года в Константинополе были открыты полугодовые, годовые и двухлетние курсы повышения квалификации учителей, куда в основном принимали выходцев из Российской империи обоего пола, окончивших полный курс гимназии или реального училища. Полугодовые курсы готовили самых многочисленных и наиболее востребованных на данный момент учителей для начальной школы. Годовые – для неполной, а двухгодовые – для полной средней школы. Обучение было бесплатным, но выпускник подписывал обязательство пять лет отработать по распределению в том населенном пункте Югороссии, куда его пошлют.

Несмотря на это, желающих поступить на эти курсы было так много, и пришлось даже проводить конкурсные экзамены. Особенно стремились поступить на курсы девушки, ведь получить высшее образование на русском языке для слабого пола в Российской империи было практически невозможно. Владимирские курсы к тому времени уже закрылись, а Бестужевские планировалось открыть только через год. Бюрократическая машина Российской империи всячески препятствовала женскому высшему образованию, и даже император Александр III, проникшись и осознав пользу женского обучения, ничего с этим не мог поделать. Не рубить же боярам от чиновничества Министерства просвещения и членам Госсовета головы, как делали Иван Грозный или Петр Великий?! Нет уж, пусть чиновники-ретрограды и мздоимцы сами вымрут, как динозавры или мамонты. А за это время нужно подготовить смену и создать в стране кадровый резерв.

Курсы в Константинополе явились достойным выходом из этого тупика. Российская империя признала югоросские дипломы наравне с европейскими и отправляла туда на обучение свои мятущиеся души, не находящие себе выхода в духоте родных осин, будучи полностью уверенной, что там их не научат дурному и не превратят в поклонников зловредного Запада. При этом получившие образование юноши должны были вернуться в Россию и продолжить свою деятельность на родине, а девушки – остаться в Югороссии и, включившись в работу по созданию системы всеобщего образования, составить пул образованных интеллигентных невест для пришельцев из будущего. Вот пройдет зима и наступит весна – и зацветут все цветы, причем не только на клумбах. Впрочем, уже сейчас, когда погода располагала, на улицах Константинополя все чаще можно было встретить гуляющие парочки, мужская часть которых была либо одета во флотскую черную шинель, либо в зеленый армейский камуфляж. Любви оказались покорны не только все возрасты, но и все времена года.

Одновременно те, кому положено, стали присматриваться к детям Ильи Николаевича Ульянова, особенно к старшим: к четырнадцатилетней Анне и двенадцатилетнему Александру. Не очень-то хотелось, чтобы они, как было в нашей истории, начали бороться с «проклятым самодержавием» и угодили кто на каторгу, кто на виселицу. Нет уж, господа хорошие, никакой «Народной Воли» и прочего политического разврата в этой истории не будет. За народное счастье лучше всего бороться на строго научной основе, с привлечением не только общественного начала, но и всей мощи государства, которое тоже желает счастья своему народу. Иначе это самое государство ждет неминуемая гибель.