– Почему – моей? – встрепенулся Трофимов.

– И по поводу сумм, которые Котова платила по кредиту, – проигнорировала вопрос Зотова. – Ищи документы ипотечные или в банк запрос сделай. И кредиторов ищи частных. Вдруг Котова вела список тех, кому денег должна. Это бы существенно облегчило нам работу. Нельзя сбрасывать со счетов версию, что Котову убили за долги. Кто-то из кредиторов устал ждать и разозлился.

– Ищу, – вздохнул Веня, обыскивая ящики стола и секретер. – Только мне кажется, что кредиторы, если своих должников мочат, не напяливают им на головы венки из желтых васильков, не пускают вплавь по реке и не пишут маркерами на теле слово «Любовь». Должников злые кредиторы закатывают в асфальт или в цемент. Бывает, что отстреливают. Ее убил Долгов, и вовсе не из-за денег, а из чувства мести…

– Володь, отпечатки сними с ручки в ванной комнате. И давай ванную как следует проверим. Мало ли… Может, она уехала и вернулась, а тут ее и поджидал убийца.

Через полчаса Рыжов со всей убежденностью заявил, что Котову убили не здесь.

– Нет, сто пудов, ее убили в другом месте. Здесь все чисто. А цветы, похоже, были.

– Ты про что? – заинтересовалась Зотова. Рыжов показал ей ватную палочку, измазанную чем-то темным.

– Земля, – пояснил Владимир, направился в комнату, подошел к подоконнику, отодвинул занавеску и поманил Елену Петровну к себе. – Смотрите, чуть заметные следы круглой и прямоугольной формы, это следы от цветочных горшков. Она активно выращивала цветочки на подоконнике. На кухне такая же фигня.

– Надеюсь, это была не конопля, – заржал Трофимов.

Зотова нагнулась, заметив что-то темное на полу. Подняла и положила на ладонь.

– Вов, ты по семечке можешь сказать, что из нее вырастет?

– Вы что, издеваетесь, Леночка Петровна? Я вам что, Мичурин? Я огурец от помидора не отличу. Одно могу сказать, что это точно не конопля. С этим надо к ботаникам или садоводам. А еще проще, посадите и узнаете. Весна, все быстро прорастает.

– Очень оригинально, – съязвила Елена Петровна.

Трофимов подошел и взглянул на семечку.

– Может, это укроп? – предположил Веня.

– Почему укроп? – ошалел Владимир. – Сам ты укроп! Она ландшафтный дизайнер! Значит, это цветы какие-то.

– Например, желтые васильки, – сказала Елена Петровна, аккуратно положила зернышко в пакет и сунула в карман. – Это лишь предположение, – уточнила она, поймав на себе два ошарашенных взгляда. – Веня, начинай с отправной точки, выясни, где Долгов «насобирал» для своей невесты букет.

Веня отмер и кивнул. Елена Петровна посмотрела на часы.

– Пора заканчивать здесь, ребятки. Тут либо Котова тщательно прибралась, прежде чем деру от жениха дала, боялась, что Долгов сможет вычислить ее местонахождение. Либо убийца все почистил.

– Долгов, – упрямо заключил Трофимов.

Допрос жены Долгова Зотова назначила на завтра и решила сделать Варламову сюрприз – явиться домой пораньше, развлечь несчастного мужа. Первые месяцы их семейной жизни прошли идеально. Как и полагается молодой жене, Елена Петровна была счастлива. Варламов ее баловал, носил завтрак в постель, развлекал интересными премьерами, водил в рестораны и надарил ей столько шмоток, что Елена Петровна взвыла и ввела запрет на покупку туалетов. С ресторанами тоже пришлось завязать, потому что процесс стремительного похудения, после того, как Зотова нашла под дверью своей квартиры «крылья Демона»[2], прекратился и начался такой же стремительный возврат килограммов. Зотова испугалась, что не влезет в новые вещи, и прекратила жрать. Ей не хотелось быть молодой толстой женой и разорять Ивана Аркадьевича на еще один гардероб.