И вот сейчас Мия стояла у края этой ямы. Она смотрела на себя в зеркало, и ей становилось совестно. Совестно за то, что она снова ела, снова набрала вес, что Оливер ей изменил, хотя это было во сне. Она начала сжимать свои бедра, и на коже стали появляться бугорки. Каждую секунду она все больше и больше ненавидела себя, этот целлюлит на ногах. Ее размышления прервал Оливер, постучавшись в дверь ванной.

– Мия, все в порядке? Мне нужно в туалет, я больше не могу терпеть!

– Извини, у меня немного болит живот, – возвращаясь к реальности, сказала Мия.

Она не хотела выходить, не хотела, чтобы Оливер видел ее в таком состоянии: с побелевшим лицом и неконтролируемо льющимися слезами. Все, чего она сейчас хотела, – это умереть. Чтобы больше никто не видел ее недостатки.

– Хорошо, я тогда схожу в бар, – ответил Оливер, живот которого уже сводило от боли.

Он быстро добежал по улице до бара, где еще сидели Катя, Пако и Луиса.

– Не желаете присоединиться? – спросил Пако, когда Оливер спустя десять минут вышел из уборной.

Оливер посмотрел на компанию. Ему не нравились эти навязчивые парни. Но тут же он посмотрел на Катю, блондиночку с румянцем на щеках в очаровательном почти прозрачном платье.

– Вы знаете, а я бы не отказался от стакана виски, – все же произнес он высокомерно, не желая возвращаться в номер к Мие. Ему не нравилось ее настроение последние два дня, и от этого хотелось от нее отстраниться. – Только забегу перед этим в туалет.

Возвращаясь к столику, он весело произнес:

– Боже, я думал, останусь там навсегда! Кажется, в туалете немного заедает ручка, и ее нужно потянуть на себя, чтобы открыть, – словно оправдывался Оливер, что так долго был в туалете.

Мия в это время уже успела прийти в себя и вышла из ванной, накинув халат. Она подошла к столику, на котором лежали ее украшения и коробочка с благовониями. Девушка зажгла одну палочку и начала ходить с ней по комнате, словно пытаясь напитать этим запахом каждый уголок их бунгало. Походив так какое-то время, она заметила, что Оливер ушел из номера, оставив на кровати свой телефон. Он никогда так не делал. Он всегда носил телефон у себя в кармане либо прятал в сумку. Но никогда не оставлял его вот так, лежащим на кровати. Мия посмотрела на него так, будто в комнате был кто-то еще, кто мог заметить, что она смотрит в сторону телефона. “Ну, раз он оставил его лежащим вот так, значит, ему точно нечего скрывать”, – подумала Мия. Оливер постоянно с кем-то общался, но не говорил с кем. И от этого Мие еще больше хотелось одним глазком посмотреть хотя бы имена тех, с кем он вел переписку.

Прошло где-то полчаса, а Оливера еще не было. Мия уже успела переодеться в шорты и футболку, привести лицо и волосы в порядок. А телефон все лежал экраном наверх на том же месте, где его оставил Оливер. “Я же не такой человек. Я же не буду читать чужие переписки, – отговаривала себя Мия. – А с другой стороны, если ему нечего скрывать, то я хотя бы смогу убедиться, что мне действительно не стоит переживать”.

Мия легла на кровать. “А если я все же увижу, что он общается с кем-то из девушек, я хотя бы буду уверена, что это не я ненормальная”. В этот момент на телефон пришло уведомление. Мия, даже не думая, схватила его. Это было письмо по работе. Она хотела было разблокировать телефон, но пароль, который она знала, не подходил. “Он изменил пароль?” Ее сердце застучало с бешеной скоростью, и казалось, что оно вот-вот вылетит из груди. Ее щеки покрылись багровым румянцем, словно она все же прочитала переписку и теперь знала то, чего знать вовсе не должна.