Про остров Смертушкин писали популярные газеты, и нашлись энтузиасты, организовавшие поисковые экспедиции. Кто-то бороздил Ладожское озеро, кто-то ехал на Крымское побережье, ища остров на дне морском. Появились даже богачи-романтики, которые могли себе позволить исследовать заморские острова, нанять команду аквалангистов и, попивая просекко – итальянское игристое вино – на белоснежной яхте, контролировать, достаточно ли те преданы идее и активны в поисках.

В те годы один журналист опубликовал, а его собратья по перу сороками разнесли по всему информационному пространству загадочную историю.

Некий банкир несколько лет финансировал уфологические экспедиции – он искренне верил, что раз у него получилось ухватить за хвост птицу счастья и нажить быстрые деньги, то именно он достоин стать первым землянином, который пожмет руку пришельцу из далеких галактик.

Из-за этого странного хобби от банкира даже ушла жена, несмотря на то, что их семейное гнездышко находилось не в какой-нибудь коряво сложенной хрущевке (не требуется особенной силы воли, чтобы уйти в дальние дали, оставив за спиною тесную комнатушку с вечно поющими батареями и скандальными соседями за тонкой стеной), а в пятиэтажном особняке, выстроенном на манер дворца, с колоннами, зимним садом и штатом прислуги, театрально одетой в дореволюционные наряды. Жена ушла в панике и с единственным чемоданом, потому что никакие меха и сверкающие камни-самоцветы не могли сравниться с той свободой, которую она обрела, – больше не надо было часами слушать бред о том, что ее супруг вскоре полетит на Альфу Центавру; больше не надо было терпеть сочувственные взгляды друзей, которых становилось все меньше. Теперь она могла жить хоть в маленьком, но светлом и уютном доме – без любительской обсерватории, без странных гостей, нервных, с густой растительностью на обветренных лицах, с шизофренически блестящими глазами.

Банкир несколько лет водил дружбу с самыми лютыми и погруженными в контекст уфологами, возил их то к местам падения метеоритов, то в аномальные зоны тайги, то на Северный полюс. Но потом понял, что лукавые уфологи просто водят его за нос, они и сами-то не верят, что однажды длинноголовые и трехглазые синие инопланетяне, чьи тела распространяют серебристое свечение, выйдут из густых зарослей орешника где-нибудь на краю земли, в Сибири, и скажут: «Ну, здравствуй, брат! Ну, наконец-то!» Уфологам просто нравилось, что можно бесплатно путешествовать и жить в непромокаемой немецкой палатке, а не укреплять полиэтиленом сто раз заштопанную советскую; что можно взять с собою не самогон, а ящик хорошего виски, и закусывать сырокопченой колбаской.

Банкир был разочарован настолько, что даже устроил погром в домашней обсерватории – его психоаналитик считал, что нельзя удерживать гнев внутри.

Но мятежный ум и жажда приключений требовали новый объект сублимации, и подвернувшаяся легенда об острове Смертушкин пришлась как нельзя кстати.

Банкир нанял штат из восемнадцати служащих – ученых, аквалангистов, даже телохранителей. В глубине души он, конечно, понимал, что даже до зубов вооруженные люди с быстрой реакцией, крепкими мускулами и ледяными сердцами едва ли смогут сделать хоть что-нибудь против такого соперника, как сама Смертушка. Она и воевать с ними не станет, просто в ее черных глазах появится фирменная Смертушкина поволока, противостоять которой не смогут никакие спецназовские психотехники. Походка Смерти будет мягкой, голос – вкрадчивым, а объятия – сладкими. Но все-таки с охраной было как-то спокойнее.