Он поднял взгляд от аккуратно распечатанного доклада.

– Кроули не имел права вмешивать тебя в это дело, – сказал он.

Алекс ничего не ответил. В кои-то веки он готов был согласиться с Блантом.

– Уимблдонский теннисный турнир… Ты едва не погиб! – Он озадаченно посмотрел на Алекса. – И это происшествие в Корнуолле… Мне не нравится, когда мои агенты занимаются опасными видами спорта.

– Я не ваш агент, – ответил Алекс.

– Работа и без того достаточно опасна – зачем ещё сильнее рисковать? – продолжил Блант, пропустив его слова мимо ушей, затем спросил: – Что произошло с тем человеком на гидроцикле?

– Наши люди сейчас его допрашивают, – ответила миссис Джонс.

Заместительница главы отдела спецопераций была одета в серый брючный костюм, а в руках держала чёрную кожаную сумочку, подходившую по цвету к глазам. К лацкану пиджака была приколота серебряная брошка в виде кинжала. Очень уместное украшение.

Она первой навестила Алекса в больнице в Ньюки – и, по крайней мере, искренне беспокоилась из-за того, что произошло. Конечно же, особых эмоций она не демонстрировала. Если бы кто-то у неё об этом спросил, то она ответила бы, что просто не хочет потерять агента, который уже принёс немало пользы и может снова быть полезен. Но Алекс подозревал, что дело далеко не только в этом. Она взрослая женщина, а ему четырнадцать лет. Если бы у миссис Джонс был сын, он мог бы быть ровесником Алекса. Это многое меняло – и она не могла просто игнорировать это обстоятельство.