(Вас интересует работа в Париже, и в августе Вы намерены вернуться в США), могу предложить Вам только один вариант. Вчера к нам обратился американец, воспитывающий пятилетнюю дочь Олив.
Энни пробирает дрожь. Кажется, будто Кристен стоит рядом. Будто она сама это все устроила, чтобы сестра ее нашла. В ушах звенят последние слова Крисси: «Тебе нужно поехать… в какое-нибудь классное место. В Париж, например». Может, она специально посеяла зерно, надеясь, что Энни отправится ее искать?
Профессор Томас Барретт – сотрудник Джорджтаунского университета. До августа он взял академический отпуск для работы в Сорбонне. Прошу иметь в виду: свою дочь профессор характеризует как «непростого» ребенка. Няня требуется срочно.
Пожалуйста, ответьте максимально быстро. В случае согласия Вы должны будете приступить не позднее чем через неделю, то есть 9 марта.
С наилучшими пожеланиями,
Солен
Энни стонет. При мысли о том, что ей предстоит прожить ближайшие пять месяцев в Париже, не зная там ни единой живой души и не владея языком, у нее начинает болеть живот. К тому же, если отец называет ребенка «непростым», это значит, что девочка – просто монстр. Но Энни должна поехать. Ради Кристен.
Да, я согласна работать в Париже у профессора и его дочери. Прибуду в следующую среду, 9 марта.
Она нажимает «отправить» и бежит в ванную. Ее тошнит.
Глава 11. Эрика
Пятница, вечер, пятнадцать минут восьмого. Я ставлю машину в подземный гараж. Если честно, денек выдался паршивый. Как будто отсутствие Энни не достаточно огорчает меня само по себе, я прокручиваю в памяти нашу ссору до тех пор, пока каждое слово не отпечатывается в мозгу. А легкое вечернее чтение мне заменяют комментарии в альбоме Кристен. Мои дочери хотят, чтобы я изменилась. И я изменюсь. Скоро. Но, откровенно говоря, сейчас, когда я осталась одна, не время сбавлять темп: стоит мне убрать ногу с педали газа, как потянет отключиться совсем. Я боюсь этого, как боюсь ехать на остров. Однажды они поймут.
Вылезаю из машины, запираю ее и иду через бетонный гараж к лифту. На ходу проверяю эсэмэски: может, Энни что-нибудь написала? Но нет, в новом телефоне только обычные деловые сообщения и электронное письмо от Картера. Сегодня утром я официально вошла в число пятидесяти лучших из тринадцати тысяч манхэттенских брокеров. «Так держать! До конца конкурса восемь недель», – напоминает мне мой начальник. «Прежняя» я, как сказала бы Энни, завизжала бы от восторга и припустила бы бегом по лестнице, чтобы поделиться своей радостью с девочками. А сейчас я уж и забыла, что это за чувство.
Вот еще какое-то письмо. Вызвав лифт, проверяю адрес: ISO_AMiracle@iCloud.com. Наверное, какой-нибудь нигерийский мошенник хочет мне сказать, что меня дожидается миллион долларов. Заношу палец над кнопкой «Удалить». Но случайно бросаю взгляд на графу «Тема» и холодею. Там написано: «Пропавшая дочь». Открываю сообщение: «Мудрый путешественник сначала обдумывает итоги прошлой экспедиции и только потом прокладывает новый маршрут».
У меня по коже пробегают мурашки. Записку с этими словами мама положила мне в портфель, когда мне было семь лет. Моя подружка Николь разобиделась на меня без всякой причины, и я нашла ей замену. Вечером, укладывая меня спать, мама объяснила: «Рики, дорогая, всю оставшуюся жизнь у тебя будут возникать ссоры и недоразумения, мелкие и крупные. С подружками и друзьями, с мужем и детьми. Иногда ты будешь сердиться, спорить. Если произошла ссора, надо обязательно найти причину. Понять, что ты сделала не так. Ты, конечно же, будешь ошибаться, моя милая. Нужно научиться признавать свои ошибки и исправлять их, чтобы не повторять. Не уметь решать такие проблемы – это все равно что смотреться в разбитое зеркало. Да, лицо ты увидишь, но трещины будут искажать отражение».