– Сэр?

– Вы сказали, что вошли в палату и не увидели там пациентки. А потом закрыли дверь.

– Вообще-то… Ну…

Тедди подождал и затянулся сигаретой, которую ему дал Коули. Дым был мягче и насыщеннее, чем у его «Честерфилда», и запах тоже другой, сладковатый.

– Дело-то на пять секунд, сэр, – пояснил Гантон. – Глянул в шкаф, глянул под койку и закрыл дверь. Где ей там прятаться-то? На пятачке?

– А прижаться к стене? Справа или слева от двери?

– Да ну. – Гантон помотал головой, и, хотя глаза были опущены долу, Тедди впервые ощутил исходившую от него волну досады и глухого недовольства при всех этих услужливых «да, сэр» и «нет, сэр».

– Маловероятно, – обратился Коули к Тедди. – Я вижу, пристав, к чему вы клоните, но когда вы увидите эту комнатку, то поймете, что мистеру Гантону было бы крайне трудно не заметить пациентку, где бы она в тот момент ни находилась.

– Вот именно. – Гантон уже смотрел приставу в лицо, и в его взгляде сквозили вызов и гордость за безупречно сделанную работу, которую он, Тедди, своими вопросами поставил под сомнение.

– Благодарю вас, мистер Гантон, – сказал Коули. – Пока достаточно.

Гантон поднялся, еще на пару секунд задержавшись взглядом на приставе, и со словами «Спасибо, доктор» покинул офис.

С минуту они молча докуривали свои сигареты, прежде чем затушить их в пепельницах. После чего Чак произнес:

– Я думаю, нам следует осмотреть палату, доктор.

– Разумеется. – Коули встал из-за стола. В его огромной пятерне была связка ключей. – Следуйте за мной.

Это была клетушка с открывавшейся внутрь железной дверью; благодаря хорошо смазанным петлям она открывалась до самого конца. Слева от входа, за небольшим простенком, находился деревянный чуланчик, где на пластмассовых вешалках висели блузы и брюки на завязках.

– Похоже на правду, – признал Тедди.

Коули кивнул:

– От человека, стоящего на пороге, здесь спрятаться негде.

– А на потолке? – сказал Чак, и все трое задрали головы, а Коули позволил себе улыбнуться.

Главврач закрыл за собой дверь, и Тедди позвоночником почувствовал себя узником. Над узкой койкой зарешеченное окошко. У правой стены крошечный комод. Цементные стены и пол казенного белого цвета. В этой каморке три человека неизбежно терлись локтями.

– Кто еще имел сюда доступ? – спросил Тедди.

– Среди ночи? В такое время нет никому резона заглядывать в этот корпус.

– Это понятно, – сказал Тедди. – Но кто сюда имеет доступ?

– Санитары, естественно.

– Лечащие врачи? – спросил Чак.

– Медсестры, – уточнил Коули.

– У врача нет ключей? – спросил Тедди.

– Есть. – В голосе Коули почудилось легкое раздражение. – Но в десять вечера все врачи расписываются в журнале.

– И сдают ключи?

– Да.

– Это зафиксировано? – гнул свое Тедди.

– Я не понимаю.

– Они должны расписываться за получение и сдачу ключей, доктор. Правильно?

– Разумеется.

– И мы можем проверить росписи в журнале за вчерашний вечер, – уточнил Тедди.

– Да-да. Конечно.

– Журнал хранится в зарешеченной комнатке на первом этаже? – уточнил Чак. – Там, где сидит охранник, а на стене висят ключи?

Коули быстро кивнул.

– А еще личные дела медицинского персонала и охранников. Нам понадобится доступ к ним, – сказал Тедди.

Коули уставился на него так, словно на его лице роились мошки.

– Зачем?

– Из запертой палаты исчезла женщина. Она прячется на маленьком острове, и никто не может ее найти? Доктор, я не вправе исключать того, что кто-то оказывал ей помощь.

– Посмотрим, – сказал Коули.

– Посмотрим?

– Да, пристав. Мне надо переговорить со смотрителем и кое с кем из персонала. Мы рассмотрим вашу просьбу, основываясь на…