– Подожди! – Роб схватился за сумки. – Я с тобой…

 – Да стой уже, я быстро…

 – Нет, я с тобой! – заканючил Роб, и Мару передернуло.

 – Пошли. Да оставь эти сумки, кому они нужны!

Парень с тоской поглядел на свои сокровища и, пыхтя, заторопился следом за Марой.

 – Эй, подождите! – послышалось сзади: Нанду и Брин быстро шагали к пристани.

Мара остановилась, хотя ей не терпелось увидеть Сэма.

 – Привет, чемпион, – сверкнул тридцатью зубами Нанду и ткнул Роба в солнечное сплетение, отчего тот скрючился, а широкое круглое лицо жалобно сморщилось. – Как дорога?

 – Отлично! – сипло отозвался Роб, внимание крутого парня с серьгой в ухе ему явно льстило, пусть мягкие телеса и не привыкли к прикосновениям, кроме материнских. – Мы такое видели! В Стокгольме в порту была такая авария…

 – Оставь его, – Мара раздраженно закатила глаза. – Иначе он нажалуется матери.

 – Не собираюсь я  жаловаться! – вспылил Роб, но его возражение прозвучало до того гнусаво, что верилось слабо.

 – А что за авария? – Брин вежливо улыбнулась, бросив на Мару осуждающий взгляд, протянула подруге забытую куртку.

 – Мы только отошли от причала…

 – Потом, Роб! – нетерпеливо отмахнулась Мара и зашагала к маяку. – Хочу переговорить с дедом. Они у Густава?

 – Густав? – переспросил Роб, с трудом поспевая за ее широким шагом. – А кто это?

 – Тебе, наверное, представили его как мистера Петерсона, – услужливо вмешалась Бриндис. – Я тоже считаю, что называть по имени взрослых людей – дурной тон…

 – Не было никакого мистера Петерсона. Нас с дедушкой встретил сам профессор Эдлунд.

Мара остановилась, как вкопанная, и повернулась к причалу. Белая яхта, пришвартованная у небольшой деревянной пристани, была вовсе не «Сольвейг». Издалека еще можно было спутать, но теперь, приглядевшись, Мара увидела, что рисунка с солнцем, этого фирменного знака Линдхольма, на корме нет.

 – Ты чего? – Роб воткнулся в спину кузины и, чтобы не упасть, повис у нее на рукаве.

  – Густав так и не появился… – Мара посмотрела на Нанду.

 – Не паникуй! Может, старик свалил в отпуск, и отец встретил гостей вместо него!

 – Что происходит? – прищурилась Брин. – Я чего-то не знаю?

Вместо ответа Мара рванула к маяку. Толкнула дверь, влетела внутрь и сразу увидела деда и отца. Мужчины о чем-то разговаривали в полголоса и выглядели обеспокоенными.

 – Что случилось? – Мара переводила умоляющий взгляд с одного на другого, словно выискивая слабое звено, из которого можно вытряхнуть правду.

 – Ты не хочешь поздороваться с дедом? – мрачно осведомился Эдлунд. – И почему что-то должно случиться?

 – Привет, Сэм, – послушно кивнула она.

 – Привет, Мара, – без тени улыбки отозвался старый инуит. – Подожди за дверью вместе с Робом.

 – Это касается Густава, да? – выпалила она. – Я хочу знать!

 – Это касается Густава – и не касается тебя, – жестко отозвался Эдлунд. – Бери своих друзей, и подождите снаружи.

 – Нет, это никуда не годится! – Мара возмущенно засопела. – Я должна знать, что происходит!

 – Выйди сейчас же!

Профессор буквально выплюнул последнюю фразу, и девочка отшатнулась. Не от испуга – от неожиданности. В горле встал ком обиды и бессилия. Мара стиснула зубы, свирепо посмотрела на отца, глянула на Сэма в поисках поддержки. Но оба были заодно. Пришлось подчиниться.

 – Ты не хочешь ничего объяснить? – спросила Брин, когда все вышли, и Мара как следует хлопнула дверью.

 – Нет.

 – Нанду?

 – У нее предчувствие, – отмахнулся бразилец. – Не обращай внимания. Давай, чемпион, выкладывай, что там была за авария. Трупы хоть были?