Ведь он не заметил, как моя правая ладонь выстрелила психо-цепью. Магический металл подобно змее пролетел через всю комнату и выбил оружие из руки княжича, а после сковал его и притянул ко мне.

Настасья упала на колени. Только тогда я заметил, что с её затылка текла кровь. Должно быть, этот ублюдок ударил её чем-то по голове. У девушки могло быть сотрясение.

– Ну что, мразь белобрысая, доигрался? – прошептал я, схватив его за грудки. – Что-то я не чувствую звука твоего магического движка. Неспроста ты пушку с собой, скотина, носишь. Что, выродок, не умеешь колдовать?

– О-отпусти! – визжал он. – Отпусти м-меня!

– Настасья, ты как? – спросил я, игнорируя вопли княжича.

– Жить буду… – простонала она.

– Где Володька? Вы какого хрена разделились?

– Мой просчёт, – призналась она. – Выжгла только один генератор, а у них был запасной. Отряд Артемия быстро вернулся в особняк и мы пересеклись с ними. Мы попытались отбиться и разделились. Володя увёл троих за собой, а эти схватили  меня.

– Ясно. Надо скорее найти его и нейтрализовать оставшихся солдат, пока никто не поднял шумиху, – сказал я.

– Мы ведь уже подняли шумиху! Войцеховские нас увидели! Тут целых пять трупов! – воскликнула Настасья.

– Этот вопрос можно решить в нашу пользу, – заявил я, хитро улыбнувшись. – О каких трупах ты говоришь, Настасья?

Сусликова посмотрела на меня непонимающим взглядом, а после вздрогнула. Солдаты, убитые мной, медленно поднимались.

– К-к-к-какого х-х… – пыхтел Артемий.

– Магия твоего папашки. Я её съел, – сказал я, показав ему хищный оскал.

Ещё немного и Войцеховский-младший обделается. Надо бы сбавить обороты, но что-то совсем не хочется.

– Слушай меня внимательно, Артемий, – произнёс я. – Сейчас я немного поиграюсь с твоим разумом, но жизнь тебе, сукин сын, сохраню. Не переживай. Это будет не больно. Почти.

И психо-цепь пронзила его разум.

Нелюбимый сын. Посмешище и позор рода. Но таковым он был с самого рождения. Изгоем его сделали из-за того, что мальчик родился без магических способностей. Много же ужасов и боли он пережил.

В такие моменты мне становится жаль всех этих обезумевших ублюдков. Но дело должно быть сделано. Жалость для меня сейчас – это роскошь. И в качестве роскоши я сохраню ему жизнь. Артемий мне ещё послужит.

Слушай и запоминай, Артемий. У тебя есть только один шанс, стать достойным своей жизни. Докажи, что не зря родился на свет – сделай всё так, как я повелю. Этой ночью никто не проникал в ваше поместье. Вы с сестрой нашли старые записи вашего некроманта отца и попытались воспользоваться его знаниями. Из-за этого ваши солдаты погибли и воскресли мертвецами.

Артемий бешено кивал головой, вторя каждому моему слову.

Когда вас призовут на суд, ты подтвердишь всё, что скажет твоя сестра. Перекрёстов невиновен. Анатолий Войцеховский – настоящий преступник, который заслуживал смерти.

Я отпустил Артемия и тот упал на холодный пол, испустив дух.

– Он… Мёртв? – спросила Настасья.

– Живее всех живых. Сознание потерял от страха, – сказал я. – Есть и хорошие новости. Те солдаты, которые погнались за Володькой – последние. Я покопался в его воспоминаниях. Больше в особняке никого нет. Остаётся надеяться, что Орлов не оплошал.

Я помог Настасье подняться и опереться на меня. Вслед за этим мы выдвинулись к выходу из особняка.

– Я тебя… Хочу кое-что спросить, – сказала Сусликова.

– Знаю, что удивил тебя своими трюками. Мои возможности несколько больше, чем я показывал. Это не разговор на пятнадцать минут.

– Да нет, я вообще не о том! – воскликнула девушка.