— Какой помёт? Какие птицы? Какая лежанка? — от обилия непонятной для меня информации у меня даже кровь в ушах зашумела.

Барнс вздрогнул, повернулся, воззрился на меня своими небесно-голубыми глазами, что становились всё больше и больше с каждой секундой, и шумно выдохнул:

— Точно. Вы же не знаете. На графа напали, когда он спешил к вам, справиться о вашем здоровье. Ворон. Король воронов, мы полагаем. Сьер Тэовар его, конечно же, одолел, победил в честном бою, но вот не признал в птице короля. А может, и сжалился? Граф у нас, знаете, какой добрый? За его большим сердцем демоны охотятся. Может, и пожалел. А тот... как призови своих слуг! Ох и воронья налетело, сьера! — всплеснув руками, мальчишка приложил ладони к раскрасневшимся щекам и, выпучив глаза, поведал: — Неба за ними не видать было. Замок качался от взмахов из крыльев, а их карканье поглощало разум, открывало дорогу демонам в наши мысли! Ну, ничего. Моего графа так просто не одолеть. Отбился. Отбил графство. Одержал победу в очередном бою. Подумаешь, графство загадили… — забывшись, Барнс горделиво фыркнул и весело хохотнул: — Это надо было видеть, у меня… Ой. Простите…

А мальчишка-то начинал, мне нравиться всё больше и больше!

11. Глава 11

Лежанкой оказалась странная конструкция из двух квадратных досок, к которым были приколочены подходящие по размеру то ли спинки от кресла, то ли куски матраса. Я с недоверием смотрела, как Барнс расстилал у дверей это чудо чудное, и где-то внутри меня подвывала совесть.

Ну, не звать же его мне к себе в кровать было? Да и отказываться от охраны, пусть и такой мелкой, мне не улыбалось. Одно я поняла точно — Сэйма на территории врага! Я на территории врага. Расслабляться вообще не стоило.

— Барнс, — отгоняя от себя совестливые мысли о том, что из-за меня ребёнок будет спать, считай, на полу, я осторожно поинтересовалась, — А граф, он как, уехал всё-таки?

— Да-да, госпожа. — закивал паренёк.

Я не знала, радоваться мне или огорчаться. С одной стороны, возможно, время без этого бесчувственного дракона мне пойдёт на пользу, а с другой…

Нет, ну вот как он мог просто так взять и уехать? Ускакал в закат, зная, что меня могут снова попытаться убить, как… как… как идиот!

— Вам воды принести? Умыться… там. — очень смущённо озаботился моей гигиеной мальчишка.

Я отрицательно покачала головой и забралась под одеяло. За окном чернело беззвёздное небо, где высоко-высоко сияла огромная луна, а меня безбожно клонило в сон. Да и темнота в комнате добавляла сонливости. Той свечи, что зажёг Барнс, хватало на жалкий островок света между моей кроватью и подходом к дверям. Но спать-то было ссыкотно.

— Расскажи мне что-нибудь, Барнс. — попросила я, надеясь, что юноша меня сможет заинтересовать и взбодрить своим рассказом. — Расскажи о графе. Он всегда такой злой?

— Кто? Мой граф? Он не злой. — весело отозвался паренёк, беззастенчиво развалившись на своём переносном ложе. — Он даже к своим врагам милосерден. Да вы и сами знаете. Вон, пленные сколько наших запасов на зиму сжирают задарма. Казнил бы, и дело с концом, а он не такой. Он справедливый, госпожа. Не пойму только, что ему наш лекарь сделал… — задумчиво и тягуче, будто размышляя вслух, болтал Барнс. — Обворовывал, поди? Слышал они в столице все такие. Охочие до чужого богатства. Его вроде казнить сегодня должны были, но сьер его пожалел. Из-за вас, полагаю. Посидит Кияр в темнице до возвращения графа, а там он его и отпустит. Ещё и монетами осыпет за ваше спасение. Слышал среди их масти это почётно. Спасти жизнь кого-то из титулованных.