Сергей знал, что в двухкомнатной квартире учителя, только эта могла считаться жилой. Другая, закрытая на ключ, не использовалась по назначению. Однажды он попал в нее. Там была совсем другая обстановка. Кровать, застеленная красивым, шерстяным пледом, тумбочки по краям, зеркала и комоды по обе стороны трюмо, картины и фотографии в изящных рамках составляли другую атмосферу. И все это было покрыто явственным духом отжившего. Налет пыли, покрывший тончайшей вуалью мебель и гладь зеркал, говорил о полной заброшенности этого чуждого жизни места.

– Ну вот и я.

Аркадий Львович показался в дверях. В его руках был поднос, уставленный чашками, пузатым объемистым чайником и баночками. Он аккуратно примостил его на свободное место на столе. Повернувшись к Сергею, Аркадий Львович с легкой улыбкой сказал:

– Вот теперь можно приступать к делу. Знаете, есть какое-то очарование, когда дело обсуждается за чашкой чая в неспешном разговоре. Так, мне кажется, можно не упустить в нем важные нюансы. Как вы считаете, Сергей Владимирович?

Легкая смешинка скользнула в его интонации.

– Полностью согласен с вами. Что же за дело, которое вы хотели обсудить со мной за чашкой чая? – в тон ему ответил Сергей.

– Сейчас, сейчас, сначала отпробуйте вот этого напитка.

Учитель взял чашку, открыл роскошно расписанную в китайском стиле баночку, взял маленькими щипчиками один из нежно-зеленоватых шариков. Осторожно уложив его на дно чашки, Аркадий Львович обдал его тонкой струйкой из пузатого чайника. Тут же, подхватив чашку, он вылил жидкость из нее через ситечко, снова облил из чайника шарик и подал Сергею:

– Прошу, не торопитесь, пригубьте и вдохните аромат. Вы будете награждены неземным ощущением свободы и свежести.

И пока Сергей пригубливал напиток, Аркадий Львович пристально глядел на него. В его темных глазах, упрятанных в складки век, чувствовалось какое-то напряженное внимание. Сергей смутно припоминал эти взгляды. Иногда он ловил их на себе во время кратких встреч с Аркадием Львовичем. Сергей не придавал им особого значения, приписывая свое ощущение мимолетности встречи. Вот и сегодня этот взгляд он отнес насчет предстоящей просьбы старика.

– Дело у меня к вам такое… Вы не могли бы сделать макет книги. Самый простенький. Без диаграмм и фотографий, только текст. Все вставки мне пообещали сделать в типографии бесплатно, включив в общую цену. Но вот цена макета, который они хотят делать, мне… – старик замялся, – не по карману. Сергей Владимирович, если возьметесь, я обязательно оплачу вашу работу. Но…

Аркадий Львович замялся. Вздохнув, он продолжил:

– Если вас устроит, скажем, рассрочка оплаты, по частям, то мы сможем поладить. Если же нет, увы, я останусь на своих бобах. Ну так как?

– Аркадий Львович, я в принципе согласен. Дело не в оплате. Дело во времени. Как скоро нужен вам макет?

– О, не беспокойтесь о сроках. Это уже пройденная тема. Я столько ношусь с этим материалом, что месяцем раньше, месяцем позже уже не имеет никакого значения. Вам виднее, когда управитесь, тогда скажите. Вот только у меня есть еще одна просьба. Вы литератор, Сергей Владимирович, а мои познания в тонкостях русского языка не простираются далее уровня приемлемой образованности. Будьте так великодушны, поправьте в моих каляках-маляках все, что нужно для печатного издания.

– Не беспокойтесь, Аркадий Львович. Это часть работы с макетом. Так или иначе, текст будет правлен техническим редактором. Давайте вашу рукопись.

Аркадий Львович выдвинул ящик стола. Вынув оттуда тоненькую пачку листов, он протянул ее Сергею: