- Поцелуй за меня девчонок – он мимоходом чмокает меня в макушку – Времени нет, вернусь, все обсудим.

Провожаю его взглядом. Тим спокойно обувается и исчезает за дверью, даже не обернувшись на меня. А меня накрывает таким отчаяньем, что руки трясутся. Я опускаюсь на пол и плачу, закрыв лицо ладонями.

Не верю, я ему не верю…

Как мы докатились до этого? В какой момент жизнь развернулась на 180 градусов? Как из влюбленной и одержимой друг другом пары, мы превратились в холодным и чужих людей? Когда это произошло?

Мы же души друг в друге не чаяли. Даже расставаясь, разговаривали по телефону до тех пор, пока не засыпали. А что сейчас? Привет дорогая, я дома? Как дочки?

А я? Точно также буднично отвечаю и спрашиваю его о делах. Да я даже вспомнить не могу, когда мы последний раз говорили друг другу: люблю. Не будничным тоном, словно желая приятного дня, а по - настоящему, с чувствами?

Прикусываю губу до крови и смотрю пустым взглядом в пространство перед собой.

Тим уехал в командировку, оставив меня в полном раздрае. Он даже не обратил на это внимание. Отмахнулся, словно от надоевшей мухи и поспешил уйти.

Неужели я настолько ему опротивела?

Раньше, едва я начинала грустить, он делал все возможное, чтоб выпытать правду и ни за что бы не ушел, оставив меня в таком состоянии. А теперь…

Чувствую себя сломленной и преданной.

Он просто спокойно ушел. Закрыл за собой дверь, словно поставив жизнь на паузу.

***

Не знаю, сколько я так просидела, обдумывая и оплакивая нашу жизнь. Но когда телефон зазвонил, я вскочила на ноги, словно очнувшись от глубокого и кошмарно сна. Звонили из детского сада. Господи, уже пять минут восьмого! Я никогда еще не опаздывала. Бедные мои девочки.

Пообещав сейчас же подойти, быстро рванула в ванну. Умывшись, кое-как привела себя в порядок. Благо садик был через дорогу от нашего дома, и через пару минут я была уже на месте.

Воспитательница стояла, неодобрительно пождав губы. Мои же девчонки носились по детской площадке, словно не замечая, что остались одни.

- Простите, пожалуйста, задержалась по делам – быстро произнесла, вручая Людмиле Ивановне торт. Та настолько опешила, что не смогла начать мне выговаривать – Этого больше не повторится. Идемте, девочки. До свидания.

Девчонки тут же рванули ко мне. Попрощавшись с воспитательницей, наперебой начали рассказывать, как прошел их день. Я слушала, рассеянно думая о том, что нужно будет зайти в кондитерскую и взять что-нибудь к чаю.

Черт, а ведь я ничего не приготовила! Боже, сегодня я просто отвратительная мать…

- Закажем пиццу?

Мое предложение было встречено бурным восторгом. Мы зашли в кондитерскую и накупили сладостей. Пусть у дочек будет мини-праздник. Завтра все равно начинаются выходные.

Пока Лика с Алиной играли на детской площадке возле дома, я заказала пиццу.

Тим даже не позвонил. Уходя, видел в каком я состоянии, но даже не удосужился перезвонить и узнать, все ли в порядке. Вместе с обидой пришла злость.

Раз ему плевать, то и мне тоже. Я не стану звонить ему сама. Пошел он к черту.

Дома, за суетой, меня немного отпустило. А вот когда дочки заснули, и я вновь осталась одна, накатило отчаянье. Подхватив плед и бокал, я ушла в лоджию, плотно прикрыв за собой дверь. В небольшом шкафу, запертом на ключ, у нас хранился алкоголь для гостей. Здесь же лежали и сигареты Тима. Иногда он курил, нечасто, а в такие моменты, когда на работе возникали проблемы. Сейчас мне это тоже было нужно.

Налив себе вина в бокал, я распахнула окно. Прикурив сигарету, тут же закашлялась. Боже, как можно это вдыхать? Горло будто огнем обожгло. Но даже этот дискомфорт отвлекал от проблемы. Я смотрела на ночной город и пила вино маленькими глотками, пытаясь не разреветься вновь.