— Эм, да высади меня где-нибудь на въезде в город у автобусной остановки, пожалуйста, — осторожно смотрю на то, как он усмехается, посмотрев на меня своими синими глазами.

— Назови адрес.

— Не стоит… Это далеко. Не хочется тебя напрягать снова, — кусаю нижнюю губу, отводя взгляд к окну.

— Ты меня не напрягаешь. Я довезу тебя туда, куда скажешь. Ну, скажешь адрес? — по голосу слышу, что он опять улыбается.

— Старая часть города, район у старой церкви, — говорю я расплывчато. Не хочется называть точный адрес бабушки.

Не знаю даже, откуда взялось это лёгкое чувство тревоги? Но будто бы мне нужно быть осмотрительнее.

— Хорошо. Как дела у твоего брата? — спрашивает он, а я холодею, вспоминаю Ноя, лежащим без сознания в палате, заставленной аппаратами.

— Он впал в кому, — произношу сухо, разглядывая узкую улочку с красивыми трёхэтажными цветными зданиями в различных смешанных стилях, от барокко до позднего романтизма. Людей на улице совсем нет, только несколько машин. Эта часть района совсем не людная.

— Соболезную, — говорит Влад, проезжая мимо фонтанов в центре города и съезжая в другой старый район города. — Что говорит врач?

— Всё печально. Надежда есть на то, что он очнётся, но очень маленькая… Я даже не знаю, что будет со мной, если брата не станет. Ведь мы были неразлучны с утробы матери… — сжимаю край чёрной куртки.

— Мне жаль, — выдыхает Влад и кладёт свою тёплую ладонь поверх моей холодной руки. Вздрагиваю от этого прикосновения, смотря на его большую руку, но не двигаюсь.

Это такое странное ощущение. Будто бы на чувствительную кожу положили раскалённые угли, но они не причиняют боль, а наоборот. Это приятно, но очень опасно. Большим пальцем он оглаживает бледную кожу на моих пальцах, продолжая смотреть на дорогу.

И почему-то моё сердце сейчас начинает разгоняться в неведомом до этого для меня темпе. Меня многие парни касались до этого. С некоторыми я просто дружила и иногда позволяла брать себя за руку, а некоторых просто избивала, но ни одно прикосновение не отдавалось таким чувствительным взрывом.

Это всё бешеная энергетика хищника, не иначе. В них ведь природой заложено обаяние, так что я не должна тут растекаться от того, что он трогает мою руку.

— А ты, — прокашливаюсь, — смог что-нибудь узнать?..

— К сожалению, пока что нет. Никто ничего не видел. По камерам, что установлены перед входом в корпус, тоже невозможно что-то понять. Много людей проходили в это утро по коридору, ведущему в спортивный зал, но я уверен, если хорошенько надавить на нужных людей, то точно удастся кое-что выяснить.

— Ох, Влад, спасибо тебе за помощь, но не нужно. Я благодарна, что ты потратил на меня своё время. Это большой поступок, но не стоит больше разбираться в этом вопросе…

Реально ведь, если это сделали не его дружки, то чего он так взялся мне помогать?

— Нет, Ева. Я очень заинтересован, — он смотрит на меня странным взглядом, от которого сразу бросает в дрожь, — в этом деле.

— Но почему?

— Ректор этой академии мой дядя, и произошедший инцидент может пошатнуть статус элитной академии, — он кидает быстры взгляд на вспыхнувший дисплей телефона.

— Но, разве не легче замять дело и не разбираться в нём, чтобы его вовсе закрыли. Никто тогда не узнает, что творится за стенами академии, и статус не пошатнётся.

— Верно, — улыбается Влад, скользнув по моему лицу взглядом, и снова возвращая его на дорогу. — Вот только слухов избежать не получится. А ты что-нибудь узнала?

— Нет. Его одногруппники молчат. Но вот что странно, — хмурюсь, — я не нашла его телефон. Звонила на него пару раз, но он выключен.