— Ой! Вла-а-адушечка моя! - Лебезит подруга, и мне так хочется гаркнуть, но я лишь выдыхаю и разжимаю сжатые до того кисти.

Надо быть спокойнее! Я, в конце концов, тренер со стальными нервами, которые сейчас вообще ни к чёрту… “чёрт”, оборачиваюсь, зыркнув… чё-е-е-ерт! Бабушка бы по губам надавала!

Тут же падаю лбом на стойку ресепшена, обхватывая голову руками. Скрещиваю пальцы на затылке и ровно в тот миг, когда решаю выдохнуть, по моей спине умудряется проползти чья-то пятерня, обдающая теплом и паникой. И эта лыжа явно больше Юлиной… Такая и спину может сломать, наверное. О, я не завидую его девушкам! Это такую прыть обуздывать, такое на себе удержать, такое вообще сдержать… Жуть!

— Ещё раз руки распустишь…

Поворачиваю голову, не отрываясь… и выдыхаю, разглядев на этой же стойке удачно разложившегося Таймурада. Тот склонился, только подперев голову свою бестолковую рукой. Этому парню вообще такое normally? Мне такое можно… ему такое никак “низя”!

И ухмылка с губ всё никак не уйдёт, развивая во мне Паршивое чувство, что этот волкодав успел почувствовать вкус моей крови, вьющейся в венах, и решил ощутить это вживую, думая преследовать. Ага, размечтался.

Юлёчек-кулёчек продолжает радовать нас своей красотой и молчать… А “молчать” и “Юля” - это молекулы из разных океанов.

— Юль, почему у нас посторонние здесь?

Я задеваю болезненное - Юлькину несуществующую некомпетентность. Та ловит мой уставший взгляд и слегка открывает рот, дабы набрать побольше воздуха в лёгкие…

— В смысле “посторонние”? Таймурад Каримович вообще-то записан к тебе.

— В смысле “записан”?

— Ну, - начинает девушка, пока “Таймурад Каримович” добавляет к ухмылке самодовольную улыбку, проскользнувшую искорками в карих глазах, - как это “в смысле”? Вы же обговорили всё и назначили это время на индивидуальные, верно?

— Абсолютно верно, Юлия, - отвечает своим нижайшим тоном, тут же направив улыбочку в сторону администратора.

Я приподнимаю руку… опускаю… Снова приподнимаю кисть и опять опускаю. Решаю откашляться и встать наконец ровно, только после начав разнос:

— Как это “договорились”!? С кем? Со мной? - Кладу ладонь на грудь. - Я занимаюсь с детьми, Юля! Ты забыла? Или ему нет восемнадцати, да?

Перевожу взгляд на парня.

— Ты несовершеннолетний?

“Несовершеннолетний” откашливается, морщится и чуть прищуривает очи свои.

— Или, может, у тебя есть сын, брат, зять, сват не старше восемнадцати, а? И когда я с тобой успела договориться!? О чём, Таймурад?

Всё же имя красивое… но я всё равно не понимаю! Зато понимает Юля:

— Таймурад Каримович купил годовой абонемент.

Моё лицо воистину перекашивает.

— Ч.. что сделал Таймурад Каримович?

Отвечает сам:

— Взял годовой абонемент. Какие-то проблемы?

Игнорирую… Левый успевает моргнуть раньше правого глаза.

— Так верни ему деньги, Юль?!

— Ну как это! - Сокрушается девушка, получив свой процент с продаж и мысленно его уже растратив. - Ага, счаз, Влада! У вас ни одного занятия не было, и я должна отдуваться? Ты вообще уже?

Таймурад в превосходстве чуть приподнимает бровь. Но я не сдаюсь:

— Тогда переводи его к кому-нибудь другому, ясно?

Юля смотрит на мужчину, что оказался младше нас двоих, переводит взгляд в мою сторону, снова смотрит на этого, снова на меня и опять на него, наконец выдохнув и открывая рот:

— Таймурад Каримович, - натягивает виноватую улыбищу, прошибающую бетонные стены.

Мне даже становится жаль эту женскую версию кота из “Шрэка”, но…

— Юлия, - опять красиво коверкает имя, - у вас максимальный на сколько? На три года? Я не буду его возвращать, честное слово. Но давайте пока попробуем на год, да, моя дорогая?