— Это Алиска наша что ли? — изумилась она, выпучив свои неопрятно подведённые глаза.

— Вам виднее, — ответил с ноткой раздражения в голосе.

— Назар Валентинович, да зачем вам Алиса? Она нелюдимая, красотой и умом не блещет. Давайте, я вам подберу девочку получше, — под конец фразы она перешла на заговорщический шёпот.

Сказать, что я опешил это ничего не сказать. Если я правильно понял, а я точно понял её правильно, то эта мадам решила, что я решил утащить к себе в койку какую-то малолетку. Серьёзно? Я что похож на извращенца? Да и вообще, что значит подберём получше? Она из детского дома решила устроить бордель?

— Анна Кирилловна, а у вас большой выбор девочек? И что можно выбрать прямо-таки любую? — я решил, проверить свою теорию и принять определённые меры, если она подтвердиться.

Я хоть и не являюсь ярым поборником морали и к проституции отношусь приемлемо, но таким отношениям к детям в моей картине мира нет места. В таком возрасте девочки, созревшие своими прелестями, совершенно не могут отвечать за свои поступки. Им кажется, что если взрослый дядя обратил на них внимание, то жизнь удалась и счастье обрушилось на них шоколадным водопадом. Но такого рода отношения временные, я б сказал, даже однодневные. Обычно одна максимум две встречи и девочка превращается в отработанный материал. Хорошо, если для неё это станет уроком, но как показало время, такие, согласные на всё, девицы в дальнейшем попросту идут по рукам.

— Если на, так скажем, приятное времяпровождение, то пара девочек у нас есть. А если на более длительный контакт, то желающих наберётся с десяток, — рассказывала она об этом, как о само собой разумеющемся, при этом не забывая стрелять в меня взглядом прожжённой искусительницы, надеясь… А собственно на что она надеется? Думает, что если я извращенец, западающий на малолеток, то и потасканная кошёлка сойдёт?

— Есть те, кто пользовался вашими услугами? — серьёзно задал ей вопрос, понимая, что дамочка в мыслях уже пересчитывает зелёные бумажки и ей плевать на то, что ей стоит рассказывать, а о чём лучше промолчать.

— Конечно-конечно. У нас масса довольных клиентов, — расплылась она в довольной улыбке, выставляя на показ свои не очень ровные зубы, перепачканные губной помадой.

— Анна Кирилловна, я, пожалуй, остановлю свой выбор на той белобрысой девочке, — начал я ласково, а затем продолжил. — И кстати, вам безумно повезло. Сходите что ли в церковь. Помолитесь.

— Повезло? В чём? - не догоняла она.

— В том, что женщин я не бью. Отец правильно воспитал. Но знай, тварина, была б ты мужиком, от тебя бы не осталось и следа на асфальте, — пытался ей объяснить максимально доходчиво, чтобы она вкурила всю степень её фарта. — Завтра, в твоём гадюшнике будет такой шмон, что даже если во дворе закопана советская копейка, мусора её всё равно найдут. И молись, чтобы меня устроила статья, которую тебе пришьют, а иначе я стану твоим судьёй. В твоих же интересах работать со следствием и тогда есть шанс просто отсидеть с десяток лет в тюрьме и начать свою никчёмную жизнь сначала. Надеюсь, ты меня поняла, — расписал ей все прелести её ближайшего будущего. — Кстати, подготовь необходимые документы на Лёху, чтобы девочка была оформлена по всем правилам, — добавил более спокойным голосом, добивая её переменой настроения.

Дел с ней вести я больше не намерен. Не легальных, не теневых. Пусть менты с ней дальше размусоливавют. Уверен, кому-то перепадут новые звёзды на погоны за то, что они разворошат это улей. А мне пора везти воробья в новую жизнь. Не сладко ей придётся после этой богадельни.