— Они обе в положении. И Арина Белецкая, и София, которая будущая Гордиевская, тоже. Они с Ником второго ждут. Там семейная вечеринка с компотом, телеком и детскими конкурсам. Если тебе такое не заходит, можем с ними недолго посидеть, а потом рвануть в клуб. В Барсе их достаточно, есть интересные.

— Мне как раз лучше заходят домашние посиделки перед телеком. И я люблю детей. Сколько малышке?

— Не знаю, Лиз. Я в детях ничего не понимаю. Глянь у Никитоса на странице, он на всех последних фотках там с малой.

Пока я проверяю соцсети, Макс включает музыку погромче. Качая головой в такт битам, постукивает пальцами по рулю в точности, как это делал его друг Костя Баринов. Они всегда казались мне очень разными, но общие повадки прослеживаются. Сказывается многолетняя дружба, которая теперь уже бывшая. Что же они не поделили? Очень хочется спросить, но я не стану — не нужно трогать прошлое. Мы делаем вид, что его не было, и у нас получается.

— У твоего Ника все страницы доступны только для друзей, — вздыхаю, блокируя телефон.

— Ну да, у него же развод был скандальный, — кивает Макс, продолжая стучать по рулю. — Посмотри с моего.

Его телефон закреплен в специальном держателе около руля, в нем работает навигатор. Я только протягиваю руку — держатель автоматически открывается. В этот момент мы съезжаем на очередную развязку, и машина наклоняется. Я не успеваю взять телефон, он летит Доронину под ноги.

— Блин, упал! — выдыхаю с досадой.

Макс крепко держит руль и усмехается:

— Остановиться я не могу — мы уже на хайвее.

— Я достану! Вижу его возле педалей. Это же опасно!

Отстегнув ремень безопасности, не задумываясь ныряю Максу между ног и нащупываю пальцами телефон, но взять его никак не получается.

— Сейчас-сейчас! Почти! — вещаю сдавленным голосом, грудью вжимаясь в ноги Доронина.

— Ты можешь не спешить, Лиза. Это довольно приятно, — смеется он. — Но должен предупредить, что над нами завис дрон видеофиксации нарушений, и есть шанс попасть на штраф.

Только когда до меня доходит смысл этого объявления, я осознаю, как выглядит происходящее в машине со стороны, и наконец-то хватаю чертов телефон. Молниеносно выпрямляюсь и быстро пристегиваюсь.

— Думаешь, засекли? Штраф большой, наверное, — начинаю переживать.

— Да похрен! За такой экспириенс никаких денег не жалко. Скорость сто восемьдесят, а ты головой у меня между ног… Ух! Если они пришлют фото, я заплачу двойной штраф!

Доронин не просто смеется, он ржет, а меня зло разбирает.

— Ты совсем дурак? — шлепаю его по плечу и чувствую, как лицо заливает жаром.

Опозорилась. Штраф, если что, Гордиевским придет, и он может быть с фото. В Европе так часто делают, чтобы лишних вопросов не возникало. Но в нашем случае они возникнут. Макс всем сказал, что мы с ним только друзья. На этом я не раз настаивала.

— Слушай, может, можно оплатить этот штраф раньше? Еще до того, как твои друзья его получат? — спрашиваю с надеждой.

Я еще не знакома с этими людьми, а мне уже перед ними стыдно.

— Не думаю. А что такое? Ты смущаешься, что ли? Брось, Лиза! Все взрослые, все понимают.

— Что понимают? Ты же им сказал, что мы только друзья… да?..

Он угукает в сторону и делает музыку громче.

— …Представь, что они о нас подумают, если им фото пришлют!

— Объясню, что мы friends with benefits.

— Чего? — выкатываю глаза.

— А ты категорически против дружеского перепиха? ­

— Естественно! У нас не выйдет быть друзьями с «привилегиями»!

— Почему?

— Потому что, — отрубаю и перевожу тему. — Через двадцать километров будет молл. Интернет говорит, что он еще работает. Заедем за подарком дочке Гордиевских?