Меня кто-то звал по имени, отдаленно слышался наполненный болью шепот: «Любимая», а еще, мне казалось, что иногда я слышу пугающее грозное рычание. Я не знаю, сколько длилось мое спутанное неосознанное забытье, такое похожее на сон, но с какого-то момента стало казаться, что темнота уже никогда не выпустит меня из своего плена. Да, может, это и к лучшему. Мне в ней было хорошо - тихо, спокойно, очень уютно, и меня даже стали раздражать моменты, когда я ненадолго покидала ее «теплые» объятия, ведь это всегда сопровождалось неприятными и болезненными ощущениями.

В один из таких моментов, когда я безмолвно боролась с подкатившей болью, в моей голове яркой ослепительной вспышкой пронеслось имя – Анечка. И я вспомнила все…, и поняла, что меня ждет дочка, любимая кроха и мне необходимо вернуться к малютке, ведь у нее никого нет, только я.

Преодолевая себя, сделав невероятное усилие, не обращая внимания на жуткую головную боль, наконец-то смогла вырваться из забытья. Огляделась, меня окружала кристальная белизна, такая ослепительная, что я вновь зажмурилась. Но опасаясь, что темнота снова возьмет мое сознание в плен, открыла глаза.

- Она очнулась, - услышала я приятный женский голос, а потом надо мной склонилась белокурая девушка. - Анастасия Александровна, как вы себя чувствуете?

- Спасибо, хорошо! Где я?

- В больнице, - она чуть улыбнулась. - Вы помните, что произошло?

- Пить, - прохрипела я, ощущая жуткую жажду.

Моя просьба была мгновенно исполнена. Едва я сделала глоток прохладной воды, как послышался некий шум, будто дверь открылась.

- Еще? - уточнила девушка и когда я отрицательно качнула головой, тут же убрала стакан.

- Как она? - раздался знакомый мужской голос, от которого по моему телу пробежала дрожь, и я увидела Игната.

Медсестра, чуть обернувшись, произнесла:

 - Прошу вас уйти, сейчас доктор придет, осмотрит вашу жену и ответит на ваши вопросы.

- Я хочу ее видеть!

- Не сейчас. Давайте выйдем, - девушка увела Игната и плотно закрыла дверь за собой.

Я уткнулась лицом в ладони и зажмурилась. От нахлынувших воспоминаний хотелось завыть, но я сдерживалась изо всех сил, потому боялась, что этот человек…, вернее, не человек вернется.

Едва сдерживая слезы, мысленно вернулась в тот день, с которого все началось.

Влад, нервно курил и явно психовал. Он шел, почти бежал, на несколько шагов впереди, будто совершенно забыв обо мне и Анютке, которая так и продолжала сладко спать на моих руках. Уже наступили сумерки, а фонари в сквере почему-то так и не зажглись. Мне было как-то не по себе, и я невольно ускорила шаг, пытаясь догнать мужа. Внезапно, из-за кустов на аллею выпрыгнула огромная лохматая собака необычного серо-белого окраса. Зверь преградил нам дорогу и злобно оскалился, сверкая острыми белоснежными зубами.

От страха я невольно прижала к себе дочь, подумав о том, что сегодня все идет шиворот-навыворот, начиная с нашей ссоры с мужем. Некогда счастливый брак трещал по швам, и что уж скрывать, я давным-давно стала подумывать о разводе, тем более отец на этом настаивал. Ведь некогда благородный мужчина, обещавший любовь и защиту мне и моему ребенку, на самом деле оказался игроком, бабником, большим транжирой, и семья ему была просто не нужна. Он в принципе не готов был ни о ком заботиться, кроме себя любимого. Но поняла я это не сразу.  Мне казалось, что Влад одумается, вновь станет прежним, находила его поступкам какие-то нелепые оправдания, и каждый раз оттягивала визит к юристу. А потом закрутилось – маленький ребенок, бессонные ночи, конфликты в семье, и визит все откладывался и откладывался. Анюте уже пошел второй год, а я все никак не могла собраться с силами и подать на развод, а затем умер мой отец…