- Вот он! – радостно выкрикиваю, доставая небольшой мяч со спиральным рельефным рисунком. – Настоящий фолис!

Обычно фолис состоит из особого камня и металла, который не дает его заколдовать, где-то сантиметров тридцать в ширину, правильной округлой формы, пускай и украшен спиралью. Мой же фолис сделан из камня, а дети в деревне вообще играют в тот, что сделан из рыбьего пузыря, укрытого змеиной кожей, такой легкий получается мяч, что просто невесомый. Тем более никакой спиральной выпуклости в нем нет, настоящий же мяч тяжелый, благодаря чему если его разогреть он крутится очень быстро. Жаль только, что мой фолис только внешне похож на оригинальный мяч для игры, реальный после того, как его разогреть ещё и в воздух вздымается и бесконтрольно летает по полю. Однажды на игре между гномским «Великаном» и оркским «Рогоном» фолис разгорелся слишком сильно и всех участников посбивал, ходят слухи что это кто-то умудрился зачаровать мяч, который нельзя заколдовать. Говорят, что это дело рук эльфийского «Селестиала», все же они в том году стали чемпионами. Вот только эльфы последние лет десять побеждают, хотя эту игру и придумали наши маги. Как говорит папа: «Ни одна команда не может нагнуть этих ушастых!». Он у меня эльфов не любит, я же пока не знаю, как к ним отношусь, возможно, потому что ни одно и не видела в своей жизни. Ни гнома, и эльфа, ни даже обыденного василиска в модных квадратных солнцезащитных очках – никого! Я вообще ничего кроме гор и ближайшей деревушки не видела, не считая того, что в яблоблюдофоне показывают.

Грустно вздыхаю, заставляя фолис нагреться в моей руке от родового огня. Родовой огонь – это собственно огонь, в случае нашего славного рода Трут зеленого, почти изумрудного оттенка, который появляется в моем случае только когда его мысленно призову, или в случае папы как знак что я сейчас огребу и надо делать ноги. Хотя обычно, когда я замечаю его горящие глаза уже слишком поздно бежать, а все пути отступления отрезаны – папа слишком хорошо меня знает.

Мяч быстро нагрелся, и чтобы не обжечься, а точнее чтобы снова не просить папу залечить ожог, бросаю в небольшую яму, которая обозначает середину поля. Мяч начинает крутиться в пыли, обдавая все что рядом зелеными искрами с небольшим гулом постепенно ускоряясь.

- Правило первое: матч начинается, как только фолис вздымается в небо! – говорю в ракушку и мой голос раздаётся эхом по небольшой скалистой поляне между горами.

Големы каменными руками бьют о свои круглые животы. Именно по животам, ибо туловищем то, что я сделала назвать трудно. Серьёзно, все что касается лепки явно не моё, вон у одного уже рука отвалилась, а он же не скелет, просто ее приставить обратно не получится! Тут или делай голема заново, или создавать клей, который сможет приклеить камень обратно. Последнее не вариант, ибо путь мне в лабораторию закрыт, после того как я случайно создала небольшую армию слизней, которые сожрали все запасы ингредиентов, мебель и почти проглотили Ба. У папы тогда так глаза горели, что мне до сих пор кажется, что он во мне дыру взглядом прожог. Жаль я так и не смогла ему объяснить, что оживила слизня совершенно случайно, вложив магию в обычное зелье, которое он оставил без присмотра. С тех самых пор в лабораторию папы мне не попасть, он защитил дверь защитными рунами пятого ранга, до которых я попросту не дошла ещё в своих изучениях.

Все же делать голема заново как-то неэтично, да и дорого, особенно если учитывать, что путь к запасам лаборатории закрыт и мне приходится тратить деньги, чтобы купить все необходимое. По той же выше указанной причине мои карманные деньги изрядно так урезали, так что у меня осталось только пять независимых батов. Их мне хватит максимум на хвост феи и русалочью чешую, но на все остальное что нужно для создания голема не хватает батов так сто тридцать, другими словами, много. В ценности денег я не сильна, ибо кроме как ингредиентами и не закупалась никогда, да и лавки в деревушке не блещут товарами и в большинстве случаев товары мне отдают задаром благодаря моему обаянию.