Во-первых, она не привыкла находиться в чьей-то власти, ничего не решая и не имея возможности ни свернуть, ни выправить кар.

– Выше держи! – в который раз не сдержалась девушка.

Ролан приподнял тонкую бровь и покосился на Исгерд.

– Вообще-то, у меня по лётному мастерству первый разряд.

– Очень обнадёживающая рекомендация, – буркнула Исгерд, пытаясь откинуться на спинку кресла и расслабиться. Она разрядов не получала, но на любые расстояния летала сама, не признавая никакого рейсового транспорта.

Во-вторых, стоило ей расслабиться хоть чуть-чуть, как сердце начинало биться сильней, если взгляд падал на руки Ролана – с длинными угловатыми пальцами – лежавшие на руле.

Бессовестный наследничек сбросил китель, как только они отлетели от стен Академии на пару лиг. Он закатал рукава сорочки, и теперь Исгерд имела возможность лицезреть его крепкую руку, покрытую тонкой сеточкой тёмных волосков. Зрелище это порядком отвлекало от дороги.

В городе Ролан, как и следовало ожидать, не ограничился показом одних только мастерских.

Он честно помог Исгерд подобрать покорёженную деталь. При этом долго разглядывал испорченный экземпляр, как будто это артефакт, выпавший из запредельных миров.

– С ней что-то не так? Думаешь, она радиоактивна или что-то вроде того? – спросила Исгерд.

Ролан покачал головой.

– Это эксклюзив, да?

– Ну… да.

– От Арон-комп?

– Как ты узнал?

Ролан продемонстрировал гравировку на одном из цилиндриков антиграва.

– Всегда о таком мечтал.

К собственному удивлению, Исгерд слегка покраснела.

– Хочешь – оставь себе. Толку от неё никакого.

– Оставлю. Поковыряю потом… может, ещё и заработает.

Когда они покинули мастерскую, то вместо того, чтобы честно повернуть аэрокар к территории Академии, Ролан двинулся в направлении набережной.

– Мы летим не туда, – осторожно заметила Исгерд.

Ролан даже не оглянулся.

– Зависит от того, что мы ищем.

Исгерд промолчала. Ей нравилось, когда Ролан управлял, определял курс – подобных эмоций она раньше за собой не замечала.

Ролан остановил кар у причала и помог девушке выбраться на мостовую. Ладонь его оказалась в руке Исгерд – она была тёплой, и от этого прикосновения по телу девушки разбегались мурашки.

Исгерд и Ролан прошли несколько ярдов вдоль линии берега и остановились у парапета.

Лазурные волны простирались до горизонта, огибая узкий треугольник полуострова. В бухте не было ни металлических кораблей, ни катеров, и если бы не маленькие фигурки прохожих вдалеке, за изгибом парапета, Исгерд решила бы, что это место вовсе необитаемо.

– Здесь куда красивее вечером, – сказал Ролан, – вон там загорается маяк.

Исгерд кивнула. Ей стало стыдно признаться, что она никогда не видела маяков.

– Ты на Тормансе уже была? – спросил Ролан, как угадал.

Исгерд качнула головой.

– В основном я бывала там, где госпожа Консул проводила какие-нибудь переговоры. По большей части – это центральные миры.

Ролан кивнул.

– А я почти всю жизнь провёл на Аркане… а потом три года здесь.

– Ты не был в столице?

Ролан качнул головой.

– Дед не хотел, чтобы двор меня испортил.

Исгерд не удержалась и рассмеялась, но, поймав на себе мрачный взгляд Ролана, тут же снова стала серьёзной.

– Он прав, – сказала Исгерд, – ничего интересного там нет.

– Говорят, красиво, – заметил Ролан задумчиво.

– Красиво везде. Нужно просто уметь видеть эту красоту.

Ролан перевёл взгляд на девушку и улыбнулся. Он думал о том, что это красота Исгерд отображается в любом месте, куда та может попасть.

– Что-то не так? – спросила Исгерд, заметив улыбку на его губах.