По итогу из всех банок, которых тут оказалось около шестидесяти, подошли только две, одна из них просрочена.

Следом мы проверили третий этаж, потому что этого недостаточно. Чем будет больше, тем лучше.

На третьем этаже видимо было детское отделение. Там помимо всего разбросаны ещё и детские вещи, игрушки, даже мелки сохранились. Зрелище ужасное. Бедные дети, не представляю, что им пришлось пережить.

На четвёртом этаже было что-то вроде больничных палат. Там даже сохранилось оборудование.

Лекарства мы нигде больше не нашли. На осмотр этих этажей у нас ушёл час.

– Дьюк, приём, – проговорил Рэй в рацию, когда мы уже начали спускаться на цокольный этаж.

– Приём, Рэй, – отозвались на другом конце.

– Осматриваем ещё цокольный этаж и уходим. Как обстановка?

– Все чисто, за исключением парочки изменённых, которые шарахаются рядом с вашей больницей, – сообщил Дьюк, – я держу их на мушке, но пока не убираю.

– Хорошо. Отбой.

– Зачем мы проверяем все этажи, если ты говорил, что лекарство было в одном месте? – спросила я.

– Возможно, мы что-то упустили, и твоё таблетки могут находиться в других местах.

На цокольном этаже оказалось ещё темнее из-за отсутствия окон. Крыс из-за этого стало ещё больше.

Здесь мы просматривали практически каждую комнату. Прошло около получаса прежде, чем наткнулись на что-то стоящее.

Мы нашли целую сумку с таблетками, которые мне нужны. Это странно, да? Словно кто-то все это собрал и собирался бежать, но выронил сумку. Правда, у многих лекарств срок годности тоже уже подошёл к концу.

Я забрала эту сумку и положила себе в рюкзак.

– Видимо, не одна ты страдаешь амнезией, – заметил Рэй, когда я уже накинула рюкзак обратно на плечи.

Его реплику никак не прокомментировала, а только закатила глаза.

– Надеюсь, тебе этого хватит, – положил напарник, – не хотелось бы тащиться сюда ещё раз.

– О, не переживай. Если чего-то не будет хватать, то я попрошу себе другого напарника.

Мы замолчали и двинулись обратно в тишине. Напряжение между нами ощущается за километр.

За все время в больнице нам не встретилось ни одного изменённого. Видимо, в этом городе совсем нет людей, раз их мало. Дьюк и Рэй говорили, что это очень мало изменённых. Они покидают город, чувствуя, что пищи больше нет.

Рация Рэя зашипела, поэтому он остановился, а я следом за ним.

– Приём, Рэй, ты слышишь? – голос у Дьюка весьма взволнованный.

– Да, Дьюк. Что случилось?

– В нашу сторону движутся три машины, – повисла секундная тишина, – военные.

Мне показалось или Рэй только что ругнулся?

– Как далеко они?

– Уже совсем близко. Вам нужно ускориться или…

Помехи.

– Дьюк?! Дьюк, приём!

Тишина.

– Бежим, – сказал мне Рэй, и мы побежали, но остановились, когда почти добежали до лестницы.

– Они… – снова помехи, – остановились возле больницы, – заговорил вновь Дьюк.

Видимо, из-за того, что мы на цокольном этаже, то здесь плохой приём.

– Не выходите, – продолжил Дьюк.

– Сколько их? – спросил Рэй.

– Я насчитал… двенадцать, – помехи, – считая человека в костюме. Они движутся в вашу сторону. В больницу.

У меня сердце сжалось от страха. Почему-то военные меня сейчас пугают намного больше изменённых.

Рэй молчал около десяти секунд, а после быстро начал говорить в рацию:

– Дьюк, оставайся на месте, но если увидишь, что они движутся и в твою сторону, то уходи и жди нас в общем месте сбора. Как понял?

Пятисекундная тишина.

– Понял… до связи.

– Военные работают на лагеря? – спросила интересующий вопрос.

– Да, и не только на них, а ещё и на правительство.

Рэй быстро развернулся и направился туда, откуда мы пришли.