– Что вы подразумеваете под стеной?

– Папа еще в молодости перестал общаться с бабушкой. Она возненавидела выбор сына переехать в другой город и на протяжении долгого времени вставляла ему палки в колеса, – ответил я.

– Ситуация в вашей семье неоднозначная, – заключил доктор и опять полез в блокнот.

– Что правда, то правда, – ответил я и снова встал с дивана.

Беседа меня утомляла, и я решил снова пройтись по кабинету, размять ноги.

– У вас много таких же, как я?

– Что вы имеете в виду? – доктор внимательно наблюдал за мной.

– Пациентов.

– Вся больница, каждый проходит через меня, – сказал врач.

– Вы смогли хоть кому-то помочь? – я медленно наворачивал круги, разглядывая экспонаты уютного кабинета.

– Да, много кто отсюда уезжает и начинает новую жизнь, – сказал врач и снял очки. – Кто-то едет в другой город, кто-то вообще в другую страну, подальше от эпицентра своей проблемы. И живут, хорошо живут. Больше их не мучают тараканы в голове. Мы избавляем от всей живности, – посмеялся доктор, считая свою фразу остроумной.

Я не издал смешка, даже не улыбнулся.

– Вы же не можете быть полностью уверены, что пациент излечился. Он может только делать вид, а живность продолжит его мучить. Вдруг он привык жить с живностью в голове, а вы насильно избавляете от нее? Может, он не хотел расставаться с насекомыми, бегающими внутри его черепной коробки?

Лицо доктора поменялось. Оно стало серьезным, сосредоточенным. Врач заинтересовался мной.

– Я хочу знать о вашем первом воспоминании. Сможете рассказать о нем? – доктор надел очки и принял удобную позу.

Я стал сзади дивана и облокотился локтями о его спинку.

– Прям самое первое, что помню?

– Именно. Я хочу знать причину проблемы, а детство – ничто иное, как ее корень. Он разрастается все сильнее, углубляясь в почву. Из корня тянется стебель и распускается бутон. Цветок вырастет здоровым и красивым или чахлым и больным – все зависит от того, как за ним ухаживать. Поэтому мне нужно знать о вас все, – объяснил врач.

– Хорошо, дайте подумать.

Я мысленно зашел в свой архив и перерыл все от и до. Из всех своих воспоминаний самое первое, что я помнил – отдых в аквапарке.

– Вспомнил. На тот момент это был самый радостный день в моей жизни. Я не скажу, когда еще испытывал такие эмоции… Банально – не помню, – улыбнулся я.

– Расскажите об этом дне, – просил доктор.

Я вернулся на свое место и начал:

– Это было десять лет назад…

***

Сны захлестывали волнами. Я видел себя в сверкающих доспехах, подо мной конь, а в ножнах – огромный меч. Я скакал навстречу великому дракону, ужасу королевства. Он заточил в башню принцессу замка Ватерфолл.

Я уже видел вдалеке множество облаков смога и дыма. Только мой конь достиг черного тумана, я спешился и прошел вперед по тропинке, что вела в глубь туманного облака. Через несколько сотен метров передо мной возникла высокая башня с неимоверным количеством этажей. Я решил оставить своего благородного коня на входе, а сам проник в башню и начал продвигаться от этажа к этажу.

Перед моим взором предстали чудовища без голов, бесконечное количество скелетов. Я храбро сражался за мою принцессу. Как только я пересек ступени семнадцатого этажа, меня встретил огромный огнедышащий дракон. Метров тридцать в высоту. Его хвост мог просто откинуть меня, но я не зря звался святым рыцарем короны. Я смог точным прыжком увернуться от острого хвоста и перекатиться к чернеющей от смога колоне.

Дракон заметил мое укрытие, и из пасти яростно и мощно вылетели языки пламени. Они обожгли колону, словно сосиску на костре. Я смог выжить в пламени, ведь старые мудрецы дали мне священные латы. Они отражали огонь, не давали мне зажариться.