Арктур подошел ко мне. Его губы расширялись в мерзкой надменной улыбке. Я скривила лицо и сделала шаг назад.

– Это…это мне приснилось? – спросила я, надеясь, что он сейчас кивнет и скажет, что я увидела просто кошмар.

– Нет. – довольно прошептал Арктур. – И я видел, что ты наслаждалась.

Ах ты гад! Мерзавец!

– Нет! Нет! О боже… – я рухнула коленками на землю. Тело стало трясти от отвращения. – Я думала, что это был…

– Нефрит? – спокойно задал вопрос Арктур.

– Зачем ты притронулся ко мне?! – страшная ярость затмила голову, и я не выдержала ее мощи и обрушила ее на этого парня. – Зачем ты обнимал меня?!

Меня раздражало его спокойствие. Раздражала эта дурацкая самодовольная улыбка, расширяющая его губы…которые я хотела поцеловать…Ком встал в горле, и я мигом его выплюнула.

– Одна милая девочка сказала, что счастлива меня видеть, и что я ей нужен, а потом прижалась ко мне. Я должен был ее оттолкнуть? – иронично вздернул он бровями. – Как-то некрасиво отшивать эту девочку. Она хотела обниматься – я ей это устроил. Не хотел, чтобы она потом грустила от того, что не смогла утолить свою жажду страсти.

Мерзавец! Нашелся тут "помощник по утолению страсти"!

– Я говорила это не тебе! Я говорила это…

– Нефриту. Я под конец услышал это имя. Знай, милая, он тебя так обнимать не будет.

– Да лучше так, чем с тобой! – гневно прокричала я ему в лицо.

Мужчина лишь издал тихий смешок:

– А твое тело говорило об обратном.

Мерзость!.. Гадость!..

"Когда ты воскресишь, у тебя могут случиться галлюцинации, тошнота и рвота". – пронеслись слова сестры из воспоминаний, казавшиеся такими далекими, словно были произнесены очень-очень давно.

Прежде чем очнуться, я ощущала, как мое сердце грела мысль о Нефрите. Поэтому я его и увидела! Парень лишь был галлюцинацией! Чертовой галлюцинацией! Такой приятной, но за этим миражом скрывался настоящий ублюдок, любящий надо мной потешаться!

Внезапно случился неприятный позыв. Из горла промчался поток и стремительно вырвался из губ. Я скрутилась, ощутив резкую боль в животе и коленками прижалась к земле, выплевывая остатки рвоты.

Арктур подошел ко мне, с беспокойством оглядывая. От его внимательного взгляда стало еще тошно. На руках продолжал растопляться след того объятия, усиливая порыв новой рвоты.

– Возьми. – Арктур протянул мне салфетку.

– Отвали! – крикнула я. – Вот видишь, до чего ты меня довел? Из-за тебя меня рвет!

– Ты просто что-то не то съела, милая. – коротко улыбнулся Арктур.

Я хотела выть от ярости, но боль в животе заглушила это желание.

– Твой желудок заработал по новой. Ему хочется прочистится. – пояснил Арктур.

– Где Сара? – смахнув слетевшие вышедшие из горла остатки пищи со слюнями с губ, спросила я.

Арктур вновь протянул мне салфетку, но я даже на него не смотрела.

– Понятия не имею. – ответил он.

Я не выдержала и бросила на него недоуменный взгляд:

– А кто меня возродил?!

– Я. – тут же ответил он.

Сердце чуть не ухнуло к пяткам от такого внезапного заявления.

– Ты? Серьезно? – в тумане прошептала я. Злоба, пылающая внутри, резко исчезла, и я позабыла о том, что недавно она меня терзала.

Противный горький ком плотным камнем забил горло. Я вздрогнула, пытаясь проглотить его, и ошеломлённо глядела на высокую статную фигуру Арктура, в его яркие грозные глаза, пытаясь в них разглядеть приближение язвительного обмана. Но его глаза не врали. Они смотрели на меня в ответ серьезно.

Он возродил меня. Убил и возродил. Это заявление бумерангом пронзило мое изумленное сознание. Сейчас я испытала до жути мне неприятное покалывание по всему телу, словно назойливые невидимые маленькие иглы издевательски впивались в плоть раз за разом, своим укусом замораживая тело оцепенением.