Я прочищаю горло, чувствуя, с каким интересом наблюдает её жених за нашей реакцией. Даже дураку понятно, что что-то не так. Вспоминаю наказ матери о том, чтобы о нас не сплетничали. Что за человек этот Эмиль и насколько ему можно доверять, непонятно. Поэтому, я беру себя в руки и натягиваю улыбку. Нельзя, чтобы все мои старания пошли насмарку.

— Мне нравится настолько, что я в шоке, Пынар, — шагаю к Адэму, прислоняюсь к нему, кладу голову на плечи. — Это место просто духосшибательно! Правда, любимый? — заглядываю ему в лицо.

— Правда, — цедит он сквозь зубы.

Адэм не шевелится. Ощущение, что я обнимаю скалу, а не живого человека. Лицо Пынар озарятся радостью. Она поворачивается к жениху и заливается звонким смехом.

— Ох, я уж было подумала, что вам не понравился наш сюрприз. Ну все, мы тогда поехали, не будем отнимать у вас время.

— Спасибо, — единственное, что мне удаётся сказать.

Я отстраняюсь от Адэма. Пынар обнимает меня на прощание, мужчины жмут друг другу руки. Парочка садится в машину, Пынар, пребывая в приподнятом настроении, машет нам в окно.

Не дожидаясь, пока они исчезнут из поля зрения, я направляюсь к дому. Поднимаюсь по лесенкам, осматриваюсь: на террасе стоят два деревянных стула, небольшой столик, в дверь вставлен ключ. Открываю замок, захожу внутрь, сбрасываю туфли. Нахожу включатель, и тусклый свет обволакивает пространство вокруг. Первым делом замечаю огромную кровать, занимающую почти всю комнату. Тут же находится крошечная кухонная зона и дверь, ведущая в ванную. Низкий квадратный стол, на котором стоят два бокала, бутылка шампанского в ведре для льда и фрукты. «Слишком крошечное пространство для нас двоих», — проносится в голове.

Бросаю шубу с плеч на пол. Втягиваю воздух, но получается болезненно. Свадебное платье сдавливает рёбра. «Игнорировать Адэма», — командую я истощённой от стресса нервной системе. Решаю просто лечь спать, и как можно скорее выключиться. Тяну руки вверх, желая снять с головы фату. Дёргаю ткань, но тщетно. Азра приклеила её что-ли? Слышу, как открывается дверь, и Адэм заходит в дом. Одариваю его быстрым презрительным взглядом.

— Что такое, пару минут назад, я был «любимый», — говорит он, проходя вперёд, снимает с себя пиджак и бросает его на стул.

— Пару минут назад мы были не одни, — парирую в ответ. — Нет надобности больше скрывать моё истинное отношение к тебе.

Подняв руки, ещё раз безуспешно пытаюсь стянуть с головы фату.

— Браво, играешь натурально! Вначале, даже я поверил в твои гляделки, — ухмыляется он, снимает с рубашки запонки, закатывает рукава.

Он не смотрит на меня, ведёт себя непринужденно и расслабленно. Решаю следовать его примеру. Нужно скорее снять с себя это чёртово платье, пока оно не раскрошило мне рёбра.

— Не знала, что ты настолько наивен.

Тяну руки к спине, нащупываю пуговицы. Нереально. Они настолько маленькие, что самостоятельно расстегнуться мне не удастся.

— Не знал, что ты настолько артистична, — закатывает он рукав рубашки на второй руке.

Закончив удостаивает меня коротким взглядом. Берёт в руки пиджак, шарит в кармане, достаёт пачку сигарет, вытаскивает одну, зажимает между губами. Размышляю над достойным ответом, но вспоминаю, что собиралась игнорировать его. Молчу. Желание во чтобы то ни стало снять платье, перетекает в маниакальную необходимость. Нужно найти способ! Не просить же его об этом. «Нет, конечно! Лучше разорвать его на себе к чёртовой матери!» — бредовое желание оседает в голове и крепнет.

Почему бы и да! Направляюсь к кухонной зоне, открываю ящики и ищу что-то, подходящее для моей цели. В одной из них нахожу садовые ножницы. Беру их и, с неким извращённым удовольствием, засовываю в декольте. Аккуратно начинаю резать, чтобы не зацепить кожу. Сосредоточенно слежу за своими действиями. Материал плотный, даётся тяжело.