— Адэм Микаэль Берк, согласны ли вы взять в жёны Камиллу Мураз Низами?

— Да, — следует его невозмутимый ответ.

Когда Адэм надевает мне на палец обручальное кольцо, мои руки сотрясает мелкая дрожь. Ну, вот и всё… Моё сознание затуманивается от осознания того, что теперь, я официально стала женой Адэма Берка. Рефлекторно расписываюсь в документах, затем беру свидетельство о браке, которое мне протягивают.

Где-то на фоне доносится голос ведущего, аплодисменты оглушают, бьют по ушам. Рука об руку мы шагаем к президиуму, садимся. Отыскиваю стол, за котором сидят все мои родные. Моя семья. Ловлю их взгляды и успокаиваюсь.

Один за другим выступают популярные артисты, исполняя развлекательные номера. Столы ломятся от изобилия блюд и угощений. Царит атмосфера праздника и веселья. Организована свадьба по высшему разряду, не придерёшься.

Словно со стороны я наблюдаю за происходящим, тщательно скрывая нервный трепет. Внутри пронзительно тихо, в то время как веселье набирает обороты. К нам постоянно подходят гости, фотографируются, говорят добрые пожелания.

— Дорогие друзья, позвольте поблагодарить вас, что пришли и разделили с нами такое важное событие, — голос дяди привлекает моё внимание.

Смотрю на сцену, где он стоит с микрофоном в руках.

— Сегодня среди нас нет двух очень важных людей, дорогих нашему сердцу. Они завершили свой путь и рано покинули эту бренную землю. Но, я уверен, Мураз и Микаэль сейчас вместе наблюдают за своими детьми с небес и гордятся ими. Мечта двух друзей, которые хотели породниться, сегодня сбылась. Давайте почтим минутой молчания их светлые души!

Пока дядя произносил речь, я не дышала. Вцепилась в рукоятку стола и сжимала её до ломоты в костях. Внутри всё воспламенилось и превратилось в прах, в руины. Гордятся ли они нами? Рад ли папа, что я всё-таки выхожу за Адэма? Жгучее чувство сожаления, что ослушалась его, и он не стал свидетелем этого дня, грызёт изнутри. А понимание, что его не стало из-за нас, лишает рассудка. Как в тумане, я встаю вслед за Адэмом и вместе с приподнявшимися на ноги гостями погружаюсь в тишину.

Спустя минуту речь продолжает ведущий:

— Пусть покоятся с миром все, кого с нами нет. Пусть их духи возрадуются!

Звучит медленная мелодия. Ко мне подходит Левон, берёт за руку и выводит на танцпол. Остальные братья присоединяются к нам. Рафаэль, старший брат, ведет меня в медленном танце, напоминающем вальс. Спустя несколько минут передаёт Рустаму, тот кружит до тех пор, пока у него не забирает меня в свои объятия Левон. Я задыхаюсь от внутренней боли. Слёзы невольно катятся из глаз. Голова кружится, всё передо мной плывет. Танец отца и дочери братья заменили таким образом.

Когда музыка заканчивается, я нахожу себя уже в объятиях Демира. Вглядываюсь в лица братьев. Каждый из них так похож на папу! Они понимающе и с грустью улыбаются мне, обнимают. «Ах, папа, прости. Прости меня!» — тоска накрывает меня с головой. Еле держусь, чтобы не разрыдаться в голос. Аккуратно вытираю слёзы.

Возвращаюсь в сопровождении Демира. Он передаёт меня Адэму, тот отодвигает стул. Я не смотрю ему в лицо, лишь шепчу: «Спасибо». Сажусь и погружаюсь в себя. Мысли, чувства, всё путается в клубок из раскаяния и запоздалых горьких сожалений. Погрузившись в свои мысли, натыкаюсь взглядом на мать. Она показывает мне мимикой, чтобы я улыбалась, затем смотрит на Адэма, говоря тем самым, чтобы я улыбалась ему.

Обуздав гнев, что зарождается внутри от её манипуляций, я поворачиваю голову к Берку, изображаю трепетный взгляд и посылаю ему сладкую улыбочку. Его уже не удивляет моё поведение. Кажется, он распознал, какую игру я веду. Он воспринимает всё, как должное. Одаривает меня тяжелым взглядом. Его невозмутимость, непоколебимая уверенность в себе, начинают бесить меня, но мне вновь приходится подавлять в себе все чувства. Я сойду с ума...