Добралась до работы на ночном наземном транспорте и села в сквере неподалёку…

***

Закончив рассказывать, Лиза вновь расплакалась. Маша, с бледно-зелёным лицом, гладила её по плечам и говорила:

— Всё, всё, ну, хватит, перестань… Лизок, слышишь? Я сейчас выйду, позвоню кое-кому, ладно? А потом поедем на твоё новое место жительства.

Она так удивилась, что даже плакать перестала.

— Что?..

— На новое место жительства, говорю, поедем. Только тебе умыться надо и перестать плакать, а то хозяин квартиры испугается.

— А… Кто?..

— Да знакомый один, — Маша как-то странно улыбнулась. — Я только сейчас вспомнила, он говорил, что ищет жильца в комнату. Там трёшка. И он точно не обидит тебя, я обещаю.

— Маш…

— Не обидит, — повторила она твёрдо и уверенно. — Клянусь. Да и тебе пригодится мужская помощь, если этот твой… Дениска-пиписка… подвалит. Володя его под хохлому распишет.

— Володя? Так это же…

— Угу. Брат мой старший. Давай, умывайся, а я пока позвоню.

***

— Алло.

— Привет, Володь. У меня к тебе дело.

— Так. Какое?

— Я к тебе сейчас привезу коллегу… подругу мою… В общем, будешь сдавать ей одну из комнат, скажем, за десятку в месяц.

Молчание.

— Маш… ты хорошо себя чувствуешь?

— Если честно, не особо. Короче, мне сейчас некогда… Давай начистоту. Помнишь, сколько я потратила своего драгоценного времени на перевод этой грёбаной огромной медицинской статьи с китайского для твоего диссера?!?!

— Маш…

— Я уже двадцать пять лет «Маш»! Ты мне что тогда сказал?! Я твой вечный должник. Вот. Отрабатывай.

— Ну, знаешь, это как-то слишком.

— Володя! Пожалуйста.

— Маш…

— Очень надо, честно. Ей некуда идти. Спаси девушку.

— Думаешь, из меня получится хороший спаситель девушек?

— Отличный. Первоклассный. Только ты… аккуратнее с ней. Её очень обидели. Очень-очень…

— Что-то мне не нравится вот это «очень-очень». И на какой срок твоей коллеге нужно жильё?

— Я не знаю. И пока сложно сказать. Ну… хотя бы на три месяца.

— Зашибись…

— Володя!

— Ладно, Маш. Привози. В конце концов, с этой статьёй ты меня тогда действительно спасла…

— Вот именно.

— Да и квартира большая, как-нибудь переживу. Симпатичная девочка хоть?

— А вот об этом даже не думай. Табу.

— Да больно надо…

***

Когда Маша вновь вошла в туалет, Лиза уже успела умыться и почти успокоилась. Лицо, правда, всё равно было красным, как варёный рак, и белки глаз от него не слишком отличались.

— Маш… я тут подумала… Не нужно этого… Твой брат не сдаёт ведь никому, да? Ты это сейчас придумала.

— Чего это я придумала? — возмутилась коллега, но глаза отвела. — И вообще, не вали с больной головы на здоровую. Вот ты, например. Почему в полицию не пошла?

— Ты что… — Лиза вздохнула. — Я же Дениса с детства знаю, и маму его. Я им зла не желаю. Особенно Ольге Николаевне. Она же со мной языками занималась…

— Ты — понятное дело, не желаешь. А этот Дениска тебе вот пожелал. Простила, что ли?

— Как такое можно простить? — Лиза покачала головой. — Нет. Но толку от этой полиции? Я не хочу, чтобы его сажали, деньги мне не нужны и…

— А чтоб неповадно было!

— Да как ты не понимаешь! — заорала Лиза, вновь сорвавшись в истерику. — Я НЕ ХОЧУ ОБ ЭТОМ РАЗГОВАРИВАТЬ! Я ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ НЕ ХОЧУ! Я ВИДЕТЬ ЕГО НЕ ХОЧУ!!!!!

— Тихо, тихо… — Маша прижала зарыдавшую Лизу к себе и виновато пробормотала: — Прости, я дура, не подумала…

— Там же… — шептала Лиза, заливая слезами Машино плечо. — Надо… рассказывать… показывать… встречаться… с ним… как это? Как я буду? Ты… с ума?.. Да ты что…

— Да дура я, дура.

— Я забыть хочу… и жить дальше… понимаешь?

— А вот это отлично, Лизок. — Маша кашлянула и дрожащим голосом продолжила: — Надо тебе опять умыться, наверное. И поедем. Володя ждёт.