– Допустим.

– Но если шпиону попадает в руки подобный доклад, – продолжил свои рассуждения полковник Ходасевич, – что он обычно делает?

Он пристально посмотрел на Татьяну.

Та пожала плечами. Она не понимала, куда клонит отчим.

– Он снимает доклад на микропленку, – продолжал Валерий Петрович. – А затем кладет его на место… Почему? – Он нацелил на Татьяну сигару.

Она не ответила, только досадливо пробарабанила пальцами по столешнице.

– Во-первых, потому, – сказал полковник, – чтобы агента, работающего на противника, не разоблачили. А во-вторых, чтобы неприятель – в данном случае этот ваш Брячихин – не проведал, что противник на самом деле о нем все знает…

Отчим положил сигару дотлевать в пепельнице.

– В вашем же случае все наоборот, – заявил он. – Похищение произошло демонстративно. Документ просто выкрали.

– Может, – с легкой язвительностью возразила Таня, – наш шпион непрофессионал? И у него, совершенно случайно, не оказалось с собой микрофотокамеры?

– А ксерокс в вашем отделе есть? – прищурился отчим.

– Есть, – опустила Таня глаза.

– Вот тебе и ответ.

– А может… – заспорила она, понимая, впрочем, что спор уже проигран, однако природное упрямство не позволяло ей никогда уступать без борьбы, и она продолжала сражаться даже в самой безнадежной ситуации. – Может, наш шпион не знал, что у нас есть ксерокс? Или не умел им пользоваться?

– А может, он вообще слабоумный слепоглухонемой, – саркастически проговорил Ходасевич, и Татьяна смирилась.

– Но тогда что все это значит? – воскликнула она.

– Возможно, – протянул Валерий Петрович, – демонстративное исчезновение документа означает, что кого-то хотели подставить…

– Подставить? – вскинулась Татьяна. – Кого конкретно?

– Трудно сказать. Может, ваше агентство в целом. Может, твоего босса Теплицына. А может, лично тебя.

Московский ресторан «Венеция» был совсем новым и располагался неудобно – на обочине третьего транспортного кольца, поэтому посетители его своим вниманием пока не баловали. В сени псевдоколонн скучали человек десять официантов в париках и камзолах, а гостей присутствовало только двое. Один лет пятидесяти, другой значительно моложе – годов, наверное, тридцати, оба безупречно одетые и постриженные. Они сидели за столиком в углу и тихо беседовали, запивая красным вином мясо по-неаполитански.

– Ну, я тебя поздравляю, – произнес тот, что помоложе. – Дело пошло.

Собеседник небрежно кивнул:

– Знаю. Уже видел.

– Ну, и как тебе? – вкрадчиво спросил молодой.

Пожилой скривился:

– Посмотрим, что будет дальше…

Молодой отодвинул тарелку, впился в собеседника внимательным взглядом и требовательно спросил:

– О чем ты?

Пожилой не смутился. Спокойно выдержал его взгляд и сказал:

– О том, что пока меня твоя затея не впечатляет. – И припечатал: – Мелко, банально, скучно.

– Ну, это же только начало, – пожал плечами молодой. – Как говорится, разгон. Первая передача. А дальше-то все веселей пойдет. Чем выше скорость, тем острей ощущения.

– Чем дальше, тем лучше, говоришь? – кисло откликнулся тот, что постарше. – А я думаю, что ударным должно быть именно начало. Зацепка. Лихой старт.

– Тут ты не прав, – твердо сказал молодой. – Нельзя же всех под одну гребенку причесывать! У нас подходы другие. И задача иная. Так что начало совершенно нормальное. Все по плану, как доктор прописал. А дальше все завертится так, что пальчики оближешь.

– Ты раньше времени-то не радуйся, – предостерег старший. – Ты, по-моему, не отдаешь себе отчета, с кем связался. Они люди умные, хитрые и с большими связями. Поэтому будь предельно осторожен. Понял? Предельно!