Замок Сарум, июнь 1180 года

Дверь открылась, и Алиенора с удивлением увидела, что Роберт Модит привел в ее покои целую процессию из слуг с тюками и сундуками. За ними следовала пышущая здоровьем девушка с оливковой кожей, красными губами и лучистыми карими глазами, которая присела в глубоком реверансе и склонила голову.

– Что происходит? – спросила Алиенора.

– Дары от короля, госпожа, – коротко ответил Модит.

Стараясь не выдавать своего потрясения, Алиенора отошла от окна и стала рассматривать, что распаковывают слуги. В одном сундуке были сложены меха, в том числе соболь и белка из далекой Руси. Другой ломился от рулонов ткани для зимних платьев. Из третьего извлекли алый балдахин для кровати и канделябры из эмалированного серебра, большую медную чашу, шахматы, блюда и даже несколько книг.

Все это было очень подозрительно. С чего бы Генриху смягчаться? В то, что он вдруг решил мириться, Алиенора не верила. Ведь вплоть до последнего времени все его усилия были направлены на то, чтобы заставить ее принять постриг и стать настоятельницей в аббатстве Эймсбери.

– Кто ты? – Она вспомнила о молодой незнакомке. – Говори.

– Госпожа, меня зовут Бельбель из Руана, – отозвалась девушка музыкальным голосом, довольно низким для женщины. – Я белошвейка и камеристка. Король послал меня прислуживать вам и шить новые одежды для вашего гардероба.

Двое потных от усилий слуг втащили еще один сундук, а затем конюх внес седло из красной кожи и такого же цвета сбрую с отделкой из серебра.

– Король милостью своей повелел, что вы, госпожа, отныне вольны выезжать на верховые прогулки с эскортом, соответствующим вашему титулу, – объявил Модит, – и шлет необходимую упряжь.

Алиенора заметила, как заходили желваки на его скулах, и даже пожалела его, но лишь на мгновение, потому что ее охватил восторг. Что бы ни стояло за этими дарами Генриха, они безусловно скрасят ее заточение.

Когда комендант удалился, Алиенора занялась своей новой камеристкой.

– Итак, – сказала она, – в моей свите прибавление, и это не может не радовать. Тем более что с этим прибавлением предвидится пополнение моего гардероба. – Алиенора внимательно смотрела на девушку. – Но какова истинная причина твоего приезда сюда?

Белошвейка опять сделала реверанс. Ее платье из густо-красной шерсти было простым, но прекрасно пошитым. Оно подчеркивало фигуру и при этом не выглядело безвкусным или вызывающим.

– Поверьте, госпожа, я здесь для того, чтобы служить вам так, как вы пожелаете. Но лучше всего я управляюсь с иголкой и ниткой. Именно поэтому король выбрал меня.

– Король лично оценивал ваше мастерство? – Алиенора скептически изогнула бровь. Она вполне допускала, что Генрих мог подослать ей эту женщину в качестве шпионки, но какие у него могли быть отношения с ней? Вкусы супруга королева знала отлично – он предпочитал более юных и менее дородных девиц.

– Да, госпожа. – Женщину не смутил недоверчивый тон собеседницы. – Мне поручили сшить для короля котту, и моя работа ему очень понравилась. Он сказал, что вам необходимы новые платья и что он отправит вам ткани и швею.

– Весьма интересно, особенно учитывая, с каким небрежением король относится к своему внешнему виду. Он даже в церковь мог пойти, не переодеваясь после охоты, несмотря на грязь и кровь на его одежде.

– Если мне дозволено будет выразить свое мнение… Королю понравилось то, как моя котта скрывает недостатки его фигуры, – с удивительным самообладанием заявила Бельбель.

А вот это похоже на правду, усмехнулась про себя Алиенора. Когда она в последний раз видела Генриха, его широкая грудь уже не казалась таковой по сравнению с объемным животом. Наверняка это беспокоит муженька, ведь он в каждом юноше видит соперника.