В самом конце лета, в самые последние для него недели в детском саду ему предстоит пройти тест.

Вспомни, чего не хватает на картинке? Как связаны между собой эти предметы? И вот он понимает, что значит «быть годным» и какое восхищение вызывает у людей тот, кто неожиданно оказывается таковым. Но взгляд, огромные, как глыбы, глаза, – по-прежнему непревзойденное средство получить то, что хочешь.

Фрёкен видела результаты теста в детском саду. Она с надеждой в голосе называет его имя в первый день школьных занятий. Но потом, прочитав в документах его адрес, разочаровывается, и плечи ее опускаются. Каких только проблем не сулит мальчик из Берги, да еще с головой!

Он считает быстрее всех, пишет лучше всех. У него самая высокая скорость чтения. Он тянет руку, когда никто больше не знает ответа. В то же время мальчик видит, что вызывает у фрёкен отвращение, хотя и не понимает почему. Ведь он не замечает грязных пятен на своей одежде, немытых ушей, слишком длинных и нечесаных волос, дырок на рубашке. Но он пускает в ход свои глаза, и что-то происходит на третий год. Она становится его защитником, берет его под опеку, понимает, кто он есть на самом деле и кем может быть.

Вечерами он пропадает на улице. Потом тайком проникает в дом, но иногда папа не спит.

И он делает то, что его папа, быть может, хотел бы делать по вечерам, вволю напившись вина и пива, но никогда не решается: он бьет, когда считает, что это нужно. Он бьет тех, кто становится у него на пути. Он бьет ректора – и мама с бабушкой находят в себе силы прийти в школу.

И он продолжает учиться в своем классе.

«Огромный талант», – говорит фрёкен.

Мальчик бьет, когда никто не видит, выбивает из себя все чувства, те безымянные чувства, которые никуда не ведут, а только водят по кругу: двор в Берге, начальная школа в Онестаде[23], квартира – две комнаты с кухней и бабушкин дом, так на нее не похожий. И быстрые ноги беспокойно барабанят по земле, словно спрашивая: для чего он, этот мир, нужен?

«Скорая» с изрешеченным телом Йерри Петерссона медленно движется в сторону леса, словно стараясь не разбудить или не потревожить мертвеца. Собака в машине лает ей вслед, прыгая на стекло.

Стоя на склоне замкового холма, Малин Форс видит, как раскачиваются на ветру зеленые фонари, как их напоминающий о лесе свет добавляет этому серому дню мрачности. На поляне в кучах перегноя то тут то там мелькают яркие осенние листья, словно сложенные бумажки с красочными детскими рисунками. А голые кроны возвышающихся над холмами деревьев, кажется, с любопытством смотрят удивительный спектакль сегодняшнего дня и машут ветвями под порывами ветра, будто прощаясь.

Вопросы те же, что и всегда в начале расследования. Малин задает их себе и знает, что это же делают и другие члены разыскной группы.

Как разобраться во всем этом?

Что случилось?

Кем ты был, Йерри Петерссон? Ответ на вопрос, откуда явилось насилие, всегда надо искать в жизни убитого и в его смерти. Что за механизм запустило в движение его возвращение в эти места? Он прожил здесь целый год, но порой зло пробуждается медленно.

И вот, кажется, лес перед ней расступается, деревья расходятся, и зияющая пустота между стволами наполняется мраком, кишащим бесформенными существами. Малин слышится голос: «Я буду летать здесь тысячи лет, я буду господином над этими землями».

«Спаси меня! Я очень виноват, но спаси меня, дай мне прощение!»

А потом тот же голос спрашивает шепотом: «Почему я стал тем, кем я стал?»

Женщине видятся бледно-желтые змееныши, извивающиеся у нее под ногами. Она топчет их, но они не исчезают.