– Отвечаю: камень. Предугадывая последующие вопросы, объясняю. Камень, по всей видимости, драгоценный. А раз так, то он обязательно должен быть алмазом, потому что я, хоть и не геолог, могу точно сказать, что в квартире криминального авторитета Вирта прозрачный камень мог называться только алмазом. Не думаю, что его могли заинтересовать другие камни, схожие по строению с алмазом, но не имеющие его свойств. Точнее – его цены. Вирт не геолог, Вирт – бандит.

Вербин изумленно посмотрел на начальника:

– Когда ты успел все рассмотреть?!

– Зато я не успел рассмотреть картины на стене, – многозначительно проговорил Макаров. – Кстати, по иконам и живописи выдали ориентировку в райотделы и в область?

– Выдали, – смутился Вербин. – Зато я не забираю вещдоки с места преступления.

– А это не вещдок, и в данном случае помочь этот алмаз может только нам, а не следователю.

– А как потом объяснять его отсутствие в деле? Когда убийца даст полный расклад?

– Вот когда, друг Вербин, ты задержишь и расколешь убийцу, жена Вирта вспомнит, что вместе с мусором после уборки, возможно, выбросила в помойное ведро и какой-то камень. Ей, собственно говоря, до этого будет? А во-вторых, как следователь объяснит присутствие в вещдоках этого камня? Почему она его изъяла в качестве вещественного доказательства? Потому что ей майор Макаров сказал, что камень лежал на столе? Тогда нужно изымать еще и столовое серебро со стола, потому как оно наверняка ворованное, и сервиз «Мадонна», да заодно поинтересоваться, откуда у Вирта контрабандная белужья икра. Девчонка и так без году неделя работает, не хватает, чтобы ее еще из-за дурака Макарова куда подальше списали.

– Как будто ты не знаешь, кто в прокуратуре главный…

– А ты отдавал камень на экспертизу? – поинтересовался Вербин и, глядя в лицо Макарова, сам и ответил. – Нет, я думаю… Тогда с чего ты взял, что камень – алмаз?

– Я сам провел экспертизу.

– Ты что, ювелир?..

Вместо ответа Макаров подошел к стенному шкафу, вынул из него молоток, положил камень на подоконник и с размаху опустил молоток на бриллиант. На молотке и подоконнике остались едва заметные вмятины. Камень лишь скатился на пол и глухо застучал по паркету.

– Вот и вся экспертиза… – кряхтя, поднял его с пола Александр. – Итак, что мы имеем на данный момент? Убийца, возможно, человек с психическими отклонениями. Ненавидел Вирта – два…

– Почему?

– Непонятно слышать этот вопрос именно от тебя, учитывая обстоятельства. Напомнить картину в квартире Вирта? Такие увечья наносятся не в качестве самозащиты и не ради заказного убийства.

– Я имею в виду, что они могли поссориться за столом и…

– …второй разделал Вирта, как тушу на рынке? Из-за чего же так можно поссориться? А, Вербин? – Макаров посмотрел на часы. – Черт, к начальнику опаздываю!.. Боюсь, я переживу сейчас то же, что Вирт! Слушай и записывай!

Вербин завис над блокнотом, а Макаров, шагая по кабинету, рубил короткими негромкими фразами.

– Первое. Опросить жену Вирта на предмет опознания камня. Второе. Дать ориентировку по «нарисованному» соседкой мужику в коричневой куртке. Третье. Пошлешь Старикова по психиатрическим лечебницам. Пусть выяснит обо всех, кто выходил из них за последний месяц. Понимаешь, Серега, Вирта искать не нужно было, он был всегда на виду и замочить его можно было в любой момент! А замочили именно 28 мая! И замочили так, словно копили злобу сто пятьдесят лет! Понимаешь?! Значит, этот убийца не просто выжидал, его что-то держало… Или кто-то держал. Второе – вернее… Четвертое. Пошлешь Саморукова в УИН. Пусть сделает выборку всех недавно освободившихся из мест заключения, кто был связан с Виртом местами лишения свободы. Не перебивай! – остановил Макаров движение Вербина. – Знаю, что дурацкая задача. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Но делать что-то нужно. И делать надо срочно. Потом будет поздно. Я чую это… Все. Я к начальнику, а ты – к экспертам. Просмотри все экспертизы до последней, понял? И еще, Сергей… Зайди к этой девчонке, к следователю… Не подвести бы ее нам с тобой.