– Пахнет вкусно. Это оленина?

– Да. Мы сегодня славно поохотились. – Арминий указал на оленью тушу.

Пару минут они обсуждали охоту. Затем Мело посерьезнел.

– С кем из вождей ты успел поговорить? – негромко спросил он.

– Лишь с вождями хаттов и узипетов, – ответил Арминий. – Как только легионы отправятся на восток, у нас еще будет время поговорить с вождями других племен. Скажи лучше, как ты?

Он посмотрел на воинов у костра, затем снова на Мело. Тот понял намек.

– Давай пройдемся.

– Давай. – Арминий помешал ложкой рагу и сделал глоток на пробу. – Вкусно. Не дай ему подгореть, – приказал он одному из воинов и, взяв висевшие у входа в хижину рыболовные крючки и леску, сделал Мело знак следовать за ним. – Пойдем. Недалеко отсюда есть ручей. В нем водятся отменные лещи, а если повезет, то можно поймать и форель.

– Форель в придачу к оленине? Веди меня, – сказал Мело.

Какое-то время они шли молча, затем Арминий произнес:

– Ты зря заговорил. Тебе не следовало говорить ни слова, пока мы не будем одни. Они постоянно общаются с римскими солдатами!

– Разрази тебя гром, Арминий, но ведь это воины твоего собственного клана! – возразил Мело.

Арминий на миг улыбнулся, затем нахмурился снова.

– Представь, что нас ждет на том берегу реки. Они будут напиваться в харчевнях и цеплять дурные болезни в лупанариях. Стоит такому герою накачать брюхо вином или как следует трахнуть шлюху, как у него развязывается язык. Обычно на пьяную болтовню никто не обращает внимания, но стоит какому-нибудь римлянину услышать что-то подозрительное, как это тотчас дойдет до Вара. И тогда все наши приготовления пойдут псу под хвост.

– Отныне я буду нем как рыба, – пообещал Мело.

Арминий похлопал его по плечу. Он доверял Мело, как никому другому. Ведь тот не раз спасал ему жизнь.

Дойдя до ручья, они сели, привязали к лескам крючки и забросили их в воду.

– А теперь рассказывай, – потребовал Мело. – Как тебя встретили? Какие ты принес вести, плохие или хорошие?

– В основном хорошие. Хаттов не пришлось долго убеждать, что неудивительно. Думаю, их вожди уже что-то замышляли сами. Меня обвинили в том, что я выскочка-херуск и пытаюсь украсть их славу. Я оставался спокоен и похвалил их как искусных воинов, после чего сказал, что, как только битва начнется, они вольны поступить как им заблагорассудится.

– Они подождут?

– Думаю, да. Их жрецы заявили, что, пока знамения продолжают оставаться благоприятными, хатты поступят правильно, если присоединяться к нам против Рима. Один из их самых старых вождей произнес слово в мою поддержку. Сказал, что я отлично знаю порядки империи и знаю, как сражаются ее солдаты. – Взгляд Арминия стал темнее тучи. – Что я могу устроить засаду, которая вызовет наибольшее число жертв.

– Так и устрой ее, брат! – воскликнул Мело. – Вару ты нравишься. Он тебе доверяет. Стоит вложить ему в уши сказки о мятежных племенах, как он уведет свою армию с римской дороги, как мы с тобой и говорили.

– Сначала я должен привлечь на нашу сторону самое малое четыре племени, – задумчиво произнес Арминий, грызя ноготь. – Вар не пойдет на другой берег Ренуса, не взяв с собой два, а то и три свои легиона.

– У нас уже есть три племени.

– Два.

– Разве ты не убедил узипетов?

– Сначала я думал, что их вожди согласятся, но когда они поставили это дело на голосование, большинство проголосовало против союза с нами.

– Вот те раз! Это потому, что они не любят хаттов?

– Дело не только в этом. Я убедил их, что им нет необходимости общаться с хаттами. Они могут ставить свой лагерь отдельно и сражаться в другом месте. Причина скорее в том, что их земли примыкают к мосту, через который дорога идет на Ветеру.