Исходя из подобного толкования и с учетом того, что п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ преступлений не предусматривает, к числу преступлений экстремистской направленности относятся только те, в диспозиции которых указывается приведенный мотив:

п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ;

п. «е» ч. 2 ст. 111 УК РФ;

п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ;

п. «б» ч. 2 ст. 115 УК РФ;

п. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ;

п. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ;

ч. 2 ст. 119 УК РФ;

ч. 4 ст. 150 УК РФ (условно, так как в данном случае ответственность предусмотрена не за совершение преступления по такому мотиву, а за вовлечение в его совершение);

п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ;

ч. 2 ст. 214 УК РФ;

п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ.

Во всех случаях данный мотив предусмотрен в качестве квалифицирующего признака (исключение – ст. 213 УК РФ, где он – один из двух альтернативных криминообразующих признаков).

Основное достоинство указанного подхода в том, что он исключает неконкретность правовой оценки, так как речь идет о статьях Особенной части УК РФ, где прямо указаны соответствующие признаки.

Первый же его недостаток – чрезмерная узость, что порождает сугубо практическую, правоприменительную проблему: судебная практика свидетельствует, что для экстремистских сообществ типично совершение преступлений, предусмотренных ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»), собственно, и представляющее собой «классическое» экстремистское преступление. Но оно не предусматривает какого-либо специального мотива. Мотив в данном случае может быть, например, корыстным (лицо за вознаграждение распространяет соответствующие листовки, не разделяя при этом изложенных в них суждений). Проблема касается и публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ), не предусматривающих обязательного экстремистского мотива. Такое «выпадение» экстремистских, по своей сути, преступлений из перечня преступлений экстремистской направленности противоречит смыслу криминализации деяний, предусмотренных ст. 282^>1 УК РФ, и при буквальном толковании примечания 2 к названной статье препятствует признанию экстремистским сообществом того или иного организованного формирования, созданного для совершения преступлений, ответственность за которые установлена ст. 280 и ст. 282 УК РФ, если они совершены по иным мотивам.

Второй недостаток данного подхода состоит в том, что в данном случае остается без внимания п. «е» ч. 1 ст. 63 УК РФ, также предусмотренный в примечании 2 к ст. 282^>1 УК РФ в качестве критерия отнесения преступлений к числу преступлений экстремистской направленности.

2. Широкий подход. С учетом отмеченных недостатков широкий подход предполагает отнесение к числу преступлений экстремистской направленности, во-первых, 11 преступлений, указанных при анализе узкого подхода; во-вторых, иных преступлений, непосредственно связанных с экстремистской деятельностью: публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ), возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ). Когда такие преступления совершаются не по экстремистским мотивам (например, корыстным), они относятся к преступлениям экстремистской направленности по признаку двойной противоправности: в ст. 1 Закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ эти деяния отнесены к экстремизму, а согласно УК РФ, они признаются преступлениями. Таким образом, названные деяния не что иное, как проявление преступного экстремизма.

Формально в этот перечень можно включить и деяния, связанные с организацией экстремистских структур и участием в них (ст. 282