Яр же положил толмач на стол, провел рукой по массивной столешнице, скинул сапоги и забрался на нее. Поманил Каликса пальцем и присел на корточки, готовый сражаться с утягивателями.

— Я не могу… — начал Каликс, но осекся, осознав, что не вправе противиться. Он сам заключил договор с Яром. Первоначально — на сопровождение и защиту, но теперь, когда стал известен его статус, по умолчанию добавилось и послушание. — Как скажет тамерк, — Каликс склонил голову, признавая главенство Яра, и подошел к столу.

Выражение на лице Яра стало едва ли не свирепым, и, бросив возиться доспехами, он сел прямо на столе и взялся за толмач.

— Да этодадире́м, каст? — начал яростно. И говорил довольно долго. Каликс подошел ближе и стал читать сразу, как появлялись буквы.

“Я отрекся от престола, ясно? Не Король, не господин. Мой брат стал Королем, но пока я жив, я — угроза. Мы заключили сделку: добровольное изгнание в обмен на жизнь. По праву Крови я Король. По факту договора — обычный человек. Очень богатый, — тут он хмыкнул и щелкнул по серьге. — Но обычный. Я — твой спутник, не наоборот. Пусть так и остается”.

“Как захочет принц”, — вспыхнула мысль. Каликса всю жизнь учили помнить статус собеседника, и менять привычки оказалось непросто.

— Как скажешь, — ответил он вслух. — Помоги снять доспех, — попросил с улыбкой.

А вот это оказалось неожиданно легко: просить. Кто-то мог удивиться — что такого необычного в том, чтобы высказать просьбу. Но, с раннего детства отданный в Орден, Каликс привык или выполнять чужие приказы, или оказывать помощь в ответ на высказанную просьбу об этом. А потом, уже став Рыцарем, он отдавал приказы сам: поселить его в лучшей комнате, принести воды, обиходить коня, выстирать одежду.

— Гир, — Яр тоже улыбнулся и, отложив толмач, взялся за брошенные завязки.

8. Глава 8

“Что за гадость ты мне дал?” — Яр выразительно опустил глаза на пах.

Разговаривать с толмачом за ужином было не слишком удобно, но вопрос явно жег ему язык.

— Зелье для ритуала Усмирения плоти, — Каликс дал себе мысленный зарок раздобыть новый пузырек. Время было, обычно между ритуалам проходила седьмица, а иногда и декада. Но главное — не позабыть. — Чтобы семя покинуло тело без греха.

“Эта гадость — и есть самый настоящий грех! — заявил Яр убежденно. — А ваши жрецы, видимо, еще хуже наших”.

— Наши Жрецы являются хранителями Обрядов и Ритуалов и помогают отрокам их освоить, — поправил Каликс. — За соблюдением Обетов следят Главы Орденов, они же выносят порицания или накладывают наказания в случае выявления их нарушений. В каждом Ордене есть обязательные Обеты и желательные. Обет Целомудрия член Ордена волен принимать или нет по собственному усмотрению, — дождался, пока Яр закончит читать, а потом спросил: — У вас не так?

Яр перечитал сказанное несколько раз, а затем ткнул в какое-то слово пальцем.

“В нашем языке нет такого”, — сказал он.

— Чего нет?.. — удивился Каликс. — В каждом Ордене есть обязательные Обеты… — повторил он медленно. — Обет Целомудрия каждый…

— Бан! — остановил его Яр. — Це-ло-мур-дия. Да нир батале́м.

— Как нет? — растерялся Каликс. — Целомудрие. Добродетель. Сохранение духовной и телесной чистоты. Невинность, — принялся он перечислять синонимы. — Ну то есть добровольный отказ от соития с женщиной и самоудовлетворения.

“Отказ от соития с женщиной?.. — переспросил Яр отчего-то довольно. — Жаль, у нас такого нет. Женщина — святой сосуд. Его необходимо наполнять. Но, к счастью, я больше не должен осенять королевской милостью каждый сосуд, на который укажут жрецы