Я всем своим клиентам сообщал, что провел тщательную реставрацию, и даю гарантию на подлинность. Они не были против и, вообще, не особо интересовались подробностями. Однако самое интересное началось, когда ко мне подошел Роман Ромашков. Он хмурился и как-то странно на меня поглядывал.

– Хм… Кажется, отец ничего не выбрал, – явно расстроилась Ксения. – А жаль… Я думала, хоть что-то да подойдет. Тут столько всего красивого.

Я же стоял и молчал, улыбаясь, и не говорил ничего.

– Кстати, пап, посмотри… Мне колечко подарили! Правда, красивое? – она показала ему кольцо на пальце. – Жаль только подделка, а так очень красивое. А ещё я сказала Теодору, что если оно настоящее, то заплачу ему тройную цену после экспертизы. Но оно не настоящее, и так уж понятно. А жаль… Красиво тут, да?

Она говорила и, кажется, сама богиня безмолвия не смогла бы сейчас вмешаться и изменить ситуацию. А ее отец молча смотрел на меня.

– Заплати ему!

Это он выдал таким голосом, что даже она вздрогнула – явно непривычная для него интонация.

– Хм… Заплатить? Ты о чем? – не поняла она сразу, про что он говорит.

– Сказал, заплати ему то, что обещала. Кольцо настоящее! Здесь все настоящее! Ни одной подделки нет в этой лавке.

Глаза Ксении на миг расширились от удивления, но девушка быстро взяла себя в руки.

– Ты хочешь сказать, что все эти удивительные вещи оригинальные, и нет ни одной подделки? – переспросила она у него.

– Именно это я тебе и сказал только что… – ему явно было тяжело осознать, что только что произошло. – Оказывается, я был не прав. Среди угля в нашем городишке, похоже, всё-таки нашелся алмаз…

Смешно было наблюдать за девушкой, которая сразу забежала за прилавок и, схватив меня за руку, потащила между десятком разных полок и стеллажей. Она указывала мне пальцем на то, что хотела, а я доставал ей это. Когда у меня уже не оставалось места в руках, я относил всё на прилавок, и мы начинали нашу игру по новой. Также подключился и её отец. Вот только он не бегал, держа себя в руках. Но я видел, как зажглись его глаза, когда он взял обычную настенную тарелку четвертого века в руки и разглядывал её, как сокровище.

Помню, когда она досталась мне, то там был лишь кусочек от нее, и продавец сказал, что это элемент древней кружки, и попросил двадцать рублей. Затем его заинтересовала рапира, которая была менее интересной. Я так и не смог определить, откуда она. Но вот сколько ей лет, смог, и этим она была уникальна.

– Даже металл не прохудился… Ни капли ржавчины… Удивительно, – тихо проговорил он.

– Сам реставрировал, – сообщил ему, проходя мимо. – Изначально она плохо выглядела, но я привел её в чувство.

– Кажется, твои руки имеют не меньшую ценность, чем это место, – неожиданно он похвалил меня.

Все было прекрасно в этой ситуации. Мои клиенты не смотрели на цены, а просто тащили всё, что им нравилось, на прилавок, а я радовался, что в скором времени получу много денег. Вот только, как всегда бывает в таких случаях, ничего не бывает легко.

Когда к моей лавке подходило сразу двадцать человек, я почувствовал это, и даже подумал закрыть дверь. Но понимал, кто там, и знал, что закрытая дверь не поможет. Все равно пойдут на штурм.

Дверь не просто открылась. Ее открыли с ноги, ну точнее я позволил это сделать, так как мне было интересно, и в помещение шагнул усатый и пузатый мужчина.

– Внимание! Мы закрываем эту лавку! Все посетители на выход! – только зашел, и уже нагло здесь командует.

Первой моей мыслью было похоронить его и всех, кто с ним, глубоко под землёй. Настолько глубоко, что и через тысячу лет его не найдут, даже если начнут строить на этом месте бункер.