– Но это же… это невозможно! Никто в мире не обладает такой коллекцией! У меня есть доступ ко многим из них, но собрать их все… Это займёт годы! Десятилетия! И будет стоить…

– Сколько? – спокойно спросил я.

Грациани назвал приблизительную сумму. Конечно, весьма кругленькую. Да такую, что хватило бы на покупку среднего европейского государства, а то и сразу нескольких.

– Отлично, – кивнул я. – Я согласен. Вот аванс.

Я кивнул Борису, который незаметно вошёл в зал и поставил на стол небольшой кейс.

Грациани с недоверием посмотрел на него. Слишком лёгкий для золота… Подумал, видимо, что очередной выскочка решил понтануться пачкой купюр.

Я открыл кейс. Внутри, на чёрном бархате, переливаясь всеми оттенками зелёного, лежала россыпь чистейших изумрудов высочайшего качества. Огромных, с идеальной огранкой.

Торговец, увидев камни, потерял дар речи. Он, как истинный ценитель, сразу понял – перед ним сокровище. Такие изумруды стоили целое состояние. Он осторожно взял один камень, поднёс к свету, рассмотрел его.

– Мамма миа… – прошептал он. – Идеальная чистота… Это невероятно!

– Это аванс, – повторил я. – Около шестидесяти миллионов, если переводить в рубли. Остальное – по факту доставки товара. Ну так что, синьор Грациани? Мы договорились?

Итальянец несколько секунд молчал, глядя то на изумруды, то на меня. Затем он медленно кивнул.

– Да… Да, синьор Вавилонский. Мы договорились. Я сделаю всё возможное. Найду для вас лучшие полотна! Самые редкие! Самые ценные! Хотя, признаюсь, я до сих пор не понимаю, зачем вам столько картин?

– Я строю музеи, синьор Грациани. Много музеев. Самых больших и лучших в мире. Чтобы люди со всего света приезжали в Лихтенштейн не только ради горнолыжных курортов, но и ради искусства.

Он согласился на сделку. Хотя я прекрасно понимал, что у него нет и десятой части тех картин, которые я "заказал". Ему придётся их искать по всему миру. Перекупать у других коллекционеров, участвовать в аукционах, возможно, даже использовать не совсем легальные методы. Но для меня это был важный шаг. Эти двенадцать тысяч картин станут основой экспозиции моего будущего Музея Искусств. Я планировал создать не просто галерею, а самый большой музей искусства в мире! Такой, чтобы на его осмотр у туристов уходил не один месяц.

Кто-то мог бы расширять своё влияние войнами и захватами. Но я выбирал путь созидания. Искусство, культура, наука – вот что действительно ценно. Это останется после нас.

Забавно было осознавать, что всего несколько месяцев назад этот самый синьор Грациани отказал мне в продаже пары картин. А теперь он готов бегать по всему миру, чтобы выполнить мой заказ.

Он ещё не знал, что эти изумруды – лишь малая часть сокровищ, которые я успел накопить с момента прибытия сюда. Капля в море моих возможностей.

Номер люкс отеля «Горная Корона»

Вадуц, Княжество Лихтенштейн

Синьор Марио Грациани – торговец искусством с мировым именем, коллекционер с нюхом ищейки и, чего уж греха таить, просто очень богатый итальянец – сидел в кресле своего королевского люкса и тупо смотрел на рюмку с простой русской водкой. Стекло запотело, но рука не двигалась.

"Он купил все каталоги…" – фраза эхом разлетелась по его черепной коробке. – "Все. Двенадцать. Тысяч. Картин!"

Или это ему привиделось?

Грациани осторожно отхлебнул. Нет, водка была настоящей. Крепкой, обжигающей, как положено. Значит, и встреча была настоящей.

Грациани поморщился. Вот же молокосос! Ну, ладно, не совсем молокосос. Но слишком уж уверенный для своих лет. И глаза… В них было что-то такое… древнее? Нет, ерунда. Просто богатый наследник, решивший поиграть в мецената. Наверное.