— Я не ожидала такого позора, — матушка расхаживала от кресла, в которое я уселась, поджав ноги, к стеллажу, забитому книгами. — Ты понимаешь, насколько оскорбила человека?!

— Мне не показался он оскорбленным, человек имеет чувство юмора.

"На мою беду", — добавила про себя.

— Зачем ты открыла свои наколки?!

О боже… наколки…

— Это татуировки!

— Какая разница! Станислав подумает, что ты…

— Наркоманка и проститутка?! Сейчас каждый второй имеет тату, мода. Или ты думаешь, он бы до свадьбы не заметил?

— А эта выходка с подарком, — она нависла надо мной.

— Зачем ты мне все это перечисляешь? Думаешь, мне семь — и я не осознаю последствия своих поступков? Осознаю! Вы не дали мне выбора, и я его предоставлю себе сама. Мне не нужен этот брак.

— Завтра вы идете со Станиславом гулять, и только посмей еще что-то выкинуть! — отчеканила матушка.

Меня не слышат и не слушают.

— Завтра я иду гулять со своим племянником, если Таран захочет, он может присоединиться, — парировала я.

— Ты понимаешь, насколько повезло, что такой мужчина заинтересовался тобой?

На заявление матушки я поперхнулась собственной слюной. Уж чем, а мужским вниманием я никогда не была обделена. Но кавалеры быстро исчезали — и то была моя заслуга.

— Что за патологическое желание принизить? — спросила я. — Не получается манипулировать, не развивая комплексы?

— Я не о внешности, Василиса, — матушка прекрасно знала, что я ее копия, лишь цвет волос унаследовала от матери отца. — Он видел твою карту и принял твои изъяны.

Меня бросило в жар.

— Что? Ты показала чужому человеку мою медицинскую карту?! — дальше приличных слов не было, и пришлось замолчать.

Я вскочила с кресла, запнувшись ногой о подол халата. Немыслимо, просто немыслимо! Надо было прихватить свою прививочную карту еще в самолет, чтобы Таракан Тараканович не терял времени и ознакомился с ней в полете.

— Утром я съеду в гостиницу или к Паше, и больше не приглашайте меня в этот дом. Отец участвовал? — спросила я уже на выходе из кабинета.

— Ты сама знаешь ответ. Он никогда не думает дальше, чем на один шаг вперед. Прогулка назначена на час дня, — услышала я вдогонку, — обещают небольшой снегопад.

***

Пока Макс валялся в кровати и смотрел мультики, я неспешно собирала вещи. Платье, туфли и ночную сорочку я закидывала в чемодан на манер баскетболиста. Сверху аккуратно сложила косметику и щелкнула замком.

— Идем умоемся, и я отведу тебя к маме с папой.

— А можно я с тобой поживу? — ребенок послушно встал и прошел в ванную.

— Если твои родители меня пустят к себе, то пожалуйста. А вот в гостиницу я не смогу тебя взять, — объясняла я, ополаскивая детское лицо от мыла.

Макс отфыркивался и принялся за чистку зубов:

— Я маму уговорю! — пообещал он.

— Даже не сомневаюсь. Полощи рот, и идем. Ты донесешь мою сумку, а я чемодан, хорошо?

В пижаме и с зубной щеткой в зубах Макс нес женскую сумочку, быстро спускаясь по лестнице. Не стуча, он открыл дверь комнаты второго этажа, где обычно спали моя сестра с мужем. Паша, взглянув на мои сумки и открыв второй ящик столика рядом с кроватью, протянула две связки ключей.

— Все настолько плохо? — только и спросила сестра.

— Да. Я могу занять дальнюю комнату?

— Конечно. Документы от машины в бардачке, сегодня всех распустили, отвезти некому. Ты точно доедешь?

— А почему нет?

Сестра перевела взгляд на мои ладони, пальцы слегка подрагивали.

— Ерунда, честно. Макса можно забрать? Я вчера обещала прогулку.

— Если уверена, что все хорошо, то бери. Максюш, давай переодеваться, ты поедешь с крестной.