– Нет, просто кое о чем умолчала. Большая разница. Хотя, честно говоря, нужно было солгать: сказать, например, что подвернула ногу, и попросить вернуться домой и привести помощь.

– Ты на это способна?

– Конечно, но вот только Кен сказал, что это бессмысленно: я ему позвонила, чтобы пожаловаться на тебя. Особого сочувствия он не проявил, но поставил меня в известность, что они заключили пари на то, кто кого убьет первым. Я тоже решила поучаствовать и поставила десятку на себя – что убью тебя.

Она понятия не имела, зачем его дразнит: разве что это будит в ней возбуждение, которого она долгое время не знала.

– Я бы тебя не оставил, не надейся, – понес бы на руках.

– Ну, это была ложь номер один.

– А были и другие?

– Тебе пришлось бы снова меня нести.

– Снова?

И в этот момент завибрировал его сотовый.

Он скрипнул зубами и, глянув на нее, уронил рюкзак:

– Мне придется ответить.

– Да ради бога!..

– Если снова сбежишь, все равно найду и…

Она выгнула брови, понятия не имея, почему, вместо того чтобы разозлиться, задохнулась от восторга. Возможно, всему виной отсутствие вышеупомянутого ощущения?

– И?..

– И… О господи! Лучше оставайся на месте – или берегись!

Угроза была пустым сотрясанием воздуха, и, что хуже всего, оба это знали.

Ти Джею пришлось подняться ярдов на пятьдесят по узкой крутой тропинке в поисках места, где связь была получше. В команде спасателей не хватало людей, поэтому он согласился дежурить следующие два дня. Поговорив, он вернулся туда, где оставил Харли, хотя и не надеялся ее увидеть.

Сбросив рюкзак на землю, она сидела на камне и ела яблоко, а взглянув на его ошеломленное лицо, рассмеялась.

Вряд ли ему стоило заводиться, хотя она явно издевалась над ним. Харли могла выворачивать его наизнанку множеством самых разных способов. И это продолжалось так чертовски долго, что он не знал, чего хочет: удушить ее или поцеловать.

Она вскинула голову, встретила его взгляд и, похоже, все прекрасно поняла, потому что в ее собственных глазах кроме ума и проницательности появилось что-то еще… настороженность?

В это мгновение он четко осознал, чего от нее хочет. И начнется это с поцелуя.

Шагнув вперед, он взял ее за руку и дернул на себя достаточно резко, чтобы она с легким «ой» ударилась о его грудь и пристально посмотрела в глаза. Лицо ее вмиг напряглось, губы сжались в тонкую линию, взгляд потемнел – от той веселости, которую он наблюдал мгновение назад, не осталось и следа: она вне себя.

Впрочем, как и он. У нее нет причин не обращаться за помощью в этот уик-энд, и это его пугало, как пугало вообще все, что может с ней случиться.

– Ты меня убедила, что нуждаешься в уединении, а я попался на удочку!

– Да, не стоит быть таким доверчивым.

Он уставился на нее.

Она открыла было рот, намереваясь что-то сказать – возможно, какую-нибудь гадость, – но тут поняла, что они практически стоят в объятиях друг друга, а ее руки вдруг обвились вокруг его шеи.

Он мгновенно сжал ее бедра.

Она устремила взгляд на его рот.

– Боже, Ти Джей, ты заставляешь меня…

– Да.

Его руки сжались.

– Именно.

Не успел он сказать это, как она прильнула к нему, и он ощутил, как досада и гнев сменились чем-то куда более опасным.

– Харли…

Ее глаза были, как два озера ненасытного голода. Она провела языком по губам, и он ничего не смог поделать с собой: застонал и нагнул голову, пока их губы не соприкоснулись. Нежно…

– Это безумие, – прошептала она, но уже в следующее мгновение поцелуи стали жадными, влажными и какими-то отчаянными…

Она застонала ему в губы, погрузила пальцы в его волосы и чувственно замурлыкала. Он в мгновение ока прижал ее к дереву, освободил руки, зарылся в ее волосы и завладел ртом с еще большей страстью.